Любовь Земляничная - Хюррем. Исчезнувшая

– Госпожа, как вы себя чувствуете? Не хотите ли воспользоваться маслом кардамона, оно прекрасно помогает в дороге, придает бодрости и избавляет от тошноты, освежает, – прощебетала Мерием, когда даже легкий встречный ветерок, пробивающийся сквозь колышащиеся бархатные занавески, перестал спасать от полуденного зноя.

– Вот как? Не слишком ли резкий запах у него?

– О, на этот случай можно использовать более нежное средство, ромашковая эссенция, она не должна раздражать ваше изысканное обоняние, и при этом поддержит силы в дальней дороге. Это для самой чувствительной и тонкой госпожи!

– Можно попробовать.

Мерием с готовностью вытащила откуда-то из-под сиденья внушительного вида деревянный ларец. Хюррем с интересом рассматривала бесчисленное множество всевозможных мешочков, пузырьков и каких-то ещё непонятных мелочей.

– Великий Аллах, неужто ты занимаешься врачеванием, Мерием хатун?

– Нет, госпожа, это просто небольшой дорожный набор, который я успела прихватить с собой, когда спешно собиралась в дорогу. Все эти средства служат для женской красоты и радости.

– Но их так много, словно мы в лавке благовоний, неужели они все необходимы?

– Прекраснейшая госпожа моя, я надеюсь, что хотя бы некоторые из них придутся вам по вкусу. Ведь для женщины столь изысканной так важно своевременное умасливание, освежение, расслабление… конечно, большая часть осталась в моём сундуке в гареме, ах, как жаль…

– Большая часть… то есть это значит меньшая. Однако, всем этим можно умасливаться целый месяц с головы до ног и ещё останется!

– Светлейшая госпожа моя, я себе не прощу, если вы будете хоть в чем-то нуждаться.

В этот момент карета в очередной раз остановилась и женщины переглянулись. Снаружи слышался шум. И эти звуки очень не понравились Хюррем, там был скрежет металла, звук падающих тел и стоны… Холодок пробежал по коже, несмотря на яркое солнце.

– Что это? Что происходит....

– Прошу вас, госпожа, не выглядывайте, вы слышите, как будто… как страшно.... спаси нас Аллах…

–Тише, Мерием!

После нескольких томительных минут установилась тишина ещё более страшная. Внезапно прямо за занавеской раздался незнакомый мужской голос, грубый и резкий:

– Выходите из кареты!

Хюррем достала свой кинжал, а Мерием держала наготове свёрнутый в трубочку коврик для ног, готовая сражаться до последнего.

– Мы не причиним вам вреда, выходите!

– Султанша, позвольте я первая.

Мерием с ковриком, а вслед за ней и Хюррем вышли из кареты. Их глазам предстала страшная картина. Охрана была вся убита, кучер стоял поодаль с приставленной к горлу саблей. А вокруг находилось не меньше пятидесяти человек, вооружённых и следящих за каждым их движением.

Из толпы разбойников вышел, по-видимому, их главарь и обратился к женщинам:

– Вы можете не бояться за свои жизни. Но вам придется расстаться со своим кинжалом, госпожа.

– Кто вы такие? Что вам нужно? – Хюррем старалась, чтобы голос не дрожал.

– Мы отвезем вас в безопасное место, вам ничто не грозит. Это все, что я могу сказать вам сейчас, госпожа. Вам следует отдать кинжал сейчас же.

– Нет, это вам следует знать, на кого вы напали. Я Хюррем султан, жена султана Сулеймана! Вам всем грозит смертная казнь за моё похищение!

– Госпожа, нам это известно. Итак, ваш кинжал!

– Я еду к шехзаде, вы не понимаете, отпустите нас!

– Забудьте о шехзаде! Последний раз повторяю, кинжал, иначе мы начнем убивать ваших слуг, они не представляют для нас ценности!

В этот момент произошло сразу два события. Предводитель сделал решительный шаг в сторону султанши, но внезапно у нее из-под ног что-то выпрыгнуло и вцепилось в его протянутую руку. Ошеломленный мужчина никак не ожидал такого нападения, он яростно затряс своей рукой, пытаясь избавиться от кошки, а это была именно она. Наконец он догадался вытащить кинжал, но в это время маленькая бестия расцепила свои зубки и со скоростью звука скрылась за шторками кареты.

– Ах, шайтан! Ваша кошка совсем дикая!

От всех этих происшествий голова у Хюррем закружилась, и кинжал выпал из рук. Главарь отряда тут же подобрал его и спрятал в одежде. Затем он сказал:

– Госпожа, вы поедете в своей карете. Вам завяжут глаза и руки. Помните, что любое ваше сопротивление будет иметь страшные последствия!

Они ехали уже много дней, Хюррем потеряла им счет. Остановки были нечастые, ночевали они всегда в безлюдных местах, чаще всего в глубине леса. Для женщин собирали небольшой дорожный шатер. Кормили их с Мерием сытно и достаточно, жестокости не было. Но, как только она пыталась заговорить, ей завязывали рот. Глаза тоже всегда были завязаны, также как и руки. Лишь для еды, личной гигиены и нужды они освобождались от своих пут. Однако, в такие моменты охранников становилось больше в два раза, хоть и в отдалении. Пару раз Хюррем казалось, что она видит в отдалении среди воинов их кучера Барыша агу. Однако, Мерием считала, что его тоже убили.