Лев Лурье - Над вольной Невой. От блокады до «оттепели»

Почему же Сталин уничтожил преданных ему и доказавших это обороной Ленинграда коммунистических аппаратчиков?

Намеки на настоящие причины обрисованы в проекте так и не разосланного закрытого письма ЦК: «Группа Кузнецова вынашивала замыслы овладения руководящими постами в партии и государстве. Неоднократно обсуждался и подготовлялся вопрос о необходимости создания РКП(б) и ЦК РКП(б) и о переносе столицы РСФСР из Москвы в Ленинград. Эти мероприятия Кузнецов и др. мотивировали в своей среде клеветническими доводами, будто бы ЦК ВКП(б) и Союзное Правительство проводят антирусскую политику и осуществляют протекционизм в отношении других национальных республик за счет русского народа. В группе было предусмотрено, что в случае осуществления их планов Кузнецов А. должен был занять пост первого секретаря ЦК РКП(б). Предложение бывших ленинградских руководителей Вознесенскому о „шефстве“ над Ленинградом, сделанное ему Попковым после смерти Жданова, было не случайным, а вытекало из существа их антипартийных связей. Ответственность за враждебную деятельность ленинградской верхушки ложится и на Жданова А. А.».

Один резон лежит на поверхности: борьба с клановостью, ведь в основе любого заговора – личная близость, взаимное доверие. Еще на февральско-мартовском пленуме 1937 года Сталин объяснил опасность кланов на примере Левона Мирзояна – первого секретаря Казахской компартии: «Что значит таскать за собой целую группу приятелей, дружков? Это значит, что ты получил некоторую независимость от местных организаций и, если хотите, некоторую независимость от ЦК. У него своя группа, у меня своя группа, они мне лично преданы. Вместо ответственных работников получается семейка близких людей, артель».

Мирзояна и его окружение уничтожили. Но теперь Сталин стоит перед гораздо более мощной ждановской группировкой, куда входят председатель Госплана Вознесенский, зампредсовмина Косыгин, секретарь ЦК Кузнецов, глава ленинградской партийной организации Попков, предсовмина РСФСР Родионов и еще сотни номенклатурных работников в разных республиках и областях.

Конечно, Сталина не могла не волновать и сама суть предложений «ждановцев». Создание отдельной коммунистической партии РСФСР потенциально опасно: такая крупная республиканская организация объективно становится конкурентом самой ВКП(б) и ее центральных органов. Мы все это видели в 1990, когда только что образованная КП РСФСР взбунтовалась против КПСС.

Иосиф Сталин не любил вспоминать, что его настоящая фамилия – Джугашвили. Маленький Вася Сталин по секрету говорил старшей сестре Свете: «А знаешь, наш отец раньше был грузином». Недаром именно о генсеке Ленин написал знаменитое: «Известно, что обрусевшие инородцы всегда пересаливают по части истинно русского настроения». Но настроения ленинградцев не могли его не пугать. По словам Анастаса Микояна, «Сталин даже говорил, что Вознесенский – великодержавный шовинист редкой степени. Для него не только грузины и армяне, но даже украинцы – не люди». А чего стоила, например, принятая в кругу «ленинградцев» шутка: «Раньше в Политбюро пахло чесноком (намек на евреев), а теперь шашлыком» (в руководстве находилось трое кавказцев – Берия, Микоян и Сталин).

Думается, наличествовали еще какие-то оперативные данные, неосторожные разговоры, вроде тайно записанных на пленку бесед о жестокости Сталина и недостаточной политической смелости Жукова, стоивших жизни расстрелянным в 1950-м генералам Василию Гордову, Филиппу Рыбальченко и маршалу Григорию Кулику.

Отметим и еще один сюжет, на который впервые указал Кирилл Балдовский в монографии «Падение „блокадных секретарей“»: Алексей Кузнецов настаивал на «расширении полномочий партийных органов, их общем, стратегическом руководстве всей хозяйственной деятельностью как на региональном, так и на общесоюзном уровне». Такое доминирование одной силы потенциально лишало Сталина роли верховного арбитра, модерирующего конфликты между партийной, советской, чекистской и военной элитами.

Алексей Герман-старший в разговорах со мной высказывал предположение, что Сталин, как в 1936–1938 годах, когда судили вначале «левых» (троцкистов), а потом «правых» (бухаринцев), задумывал сложную политическую комбинацию. «Великий нормировщик», как называл Сталина Троцкий, видимо, задумывал двухходовку – сначала «Русское дело» ленинградского руководства, потом еврейское «Дело врачей».