О том, что он должен делать и как поступать, человек будет спрашивать всегда. Но разве только ответы должны быть его целью, разве вопросы не столь же важны? Они также могут служить ему путеводной нитью. Ничто не остановит человека на его пути к целям Творца , знать которые он не может, но и не стремиться к которым не может. Это непрекращающееся движение в неизвестное будущее не в его интересе, потому что в его интересе быть только счастливым. Он не желает этого движения, оно страшит его неизвестностью результатов, но всякое сопротивление с его стороны было бы сломлено силой, неодолимой для него, – его собственной любознательностью.
Из этого развития, желает его человек или нет, навсегда исключено развитие, которого он желает себе, – улучшение его собственной природы. Не физической – она на втором месте для него, но духовной. Это то самое улучшение нравственности, о котором неустанно пекутся философы и богословы. Центральные понятия этики – науки о нравственных ценностях – добро, зло и моральный закон. Но улучшать моральный закон, если он от Бога, бессмысленно. Бог не допустит вмешательства человека в своё дело. Но должны быть приведены в соответствие с моральным законом понятия и ценности человека. Так видится задача философу. Если сомнения порой и возникают у него, то лишь относительно достижимости этой цели, а не относительно её смысла. Может быть, только Ницше удалось проникнуть на достаточную глубину в суть дела и показать, каков человек действительно. Значимый вклад в этот вопрос внёс Константин Леонтьев, «русский Ницше». Для Ницше лучший человек – это сверхчеловек , презирающий людей, не принадлежащих к «высшему типу», и презирающий христианство и христианскую мораль. Константин Леонтьев поделился своими соображениями, почему человек не может и не должен стать лучше, но услышан был немногими. Вот его взгляд на добро и зло и на возможность преодоления человеком противоположности между тем и другим:
«О воцарении „правды“ и „благоденствия“ на земле я не буду здесь много говорить, потому что по этому вопросу все люди, мне кажется, разделяются, очень просто – на расположенных этому идеалу верить и на пожимающих только плечами при подобной мысли… Горести, обиды, буря страстей, преступления, ревность, зависть, угнетения, ошибки с одной стороны, а с другой – неожиданные утешения, доброта, прощение, отдых сердца, порывы и подвиги самоотвержения, простота и весёлость сердца! Вот жизнь, вот единственно возможная на этой земле и под этим небом гармония. Гармонический закон вознаграждения – и больше ничего. Поэтическое, живое согласование светлых цветов с тёмными – и больше ничего. В высшей степени цельная полутрагическая, полуясная опера, в которой грозные и печальные звуки чередуются с нежными и трогательными, – и больше ничего!» [10] Константин Леонтьев. О всемирной любви. Речь Ф. М. Достоевского на пушкинском празднике. URL: http://www.vehi.net/leontev/dost.html
Таков ответ К. Леонтьева на главный вопрос моральной философии – о взаимоотношениях добра и зла, этих двух великих сил, самой своей природой обречённых на сосуществование и непрестанную взаимную борьбу. Нужно ли стремиться к иным ответам, если не будут они лучше?
I. Моральный закон, как он излагается у Моисея
Тон первых заповедей угрожающ. Так выражается Бог, всемилостивейший и всеблагой ? Но таким будет христианский Бог, а Бог Моисея был строг . Это первое впечатление человека о новом Боге. Моисей задумал великое: смягчить нравы, дать человеку нравственный закон. Но первые четыре заповеди по своему характеру не моральные. Их назначение – представить человеку его нового Господина на небе и на земле. Этими заповедями Моисей выступил как основатель единобожия; основателем морали он стал остальными шестью заповедями.
Важнейшая первая заповедь устанавливает: есть Бог, и он один . Это, может быть, самое важное положение из когда-либо высказанных человеком. Слово «бог» получило новый, непривычный смысл. Можно назвать «богом» даже каменного истукана, даже камень, и после этого поклоняться камню, как поклоняются Богу. Индусы счёт потеряли своим богам, и то же было у древних греков и римлян, а до того – у ассирийцев и вавилонян. Множество богов было у древних египтян. Только однажды и на недолгое время был и у них один бог – Атон. Была ли это революция в умах или беспримерная дерзость одного человека, заставившего половину человечества забыть прежних богов и признать одного , общего для всех бога? Прежние боги всегда были с человеком, каким бы делом он ни был занят. Они даже спускались за ним в Аид, чтобы вернуть его к жизни, или позволяли ему забирать своих мёртвых из Аида, как в случае Орфея и Эвридики. Мир древних греков немыслим без пёстрого множества богов. Уже запомнить их имена и распределить между ними обязанности было делом нелёгким. Всё это разом рухнуло, и на место многих богов пришёл один – но подлинный ли?
Читать дальше