Алексей Ю - Рядовой неандерталец

Отделению Соболева место для выполнения боевой задачи досталось ничем не примечательное. Проселочная дорога, не понятно куда ведущая, метрах в ста параллельно дороге располагался лесной массив. Дорогу и лес разделяло поросшее редким кустарником и довольно высокой травой поле. Зайцев выдал последний инструктаж:

– Значит так, Соболев. Распредели людей вдоль дороги. Твой участок отсюда и полкилометра восточнее. Я со вторым отделением нахожусь в километре от вас на севере. – и для убедительности показал рукой почему-то на запад. «У кого-то из нас двоих определённо топографический кретинизм» – непроизвольно подумалось Михаилу.

– Машину оставим в пределах видимости. Гражданских лиц и прочих грибников и отдыхающих тут нет и быть не может. Все проезды в этот район перекрыты. Не спать, не ссать и не курить. Смотри в оба. Контакт маловероятен, но не расслабляйся. Задача ясна? Выполняй.

– Так точно! – отрапортовал Соболев, ему было всё предельно ясно, он уже мысленно расставил стрелков и пулеметчика.

Командир хотел по-молодецки запрыгнуть в кузов транспорта, но ушибленная нога лишила его этой возможности, и он с позором сел в кабину и укатил на «север».

Распределив людей цепью вдоль проезжей части с дистанцией метров в пятьдесят, Соболев обратился к пулеметчику Максиму Кузнецову. Максим, так же как и Мещеряков был старослужащий. Всего их – дембелей на отделение было трое и на них в основном лежала задача воспитания великовозрастных оболтусов – салаг, недавно начавших тянуть лямку срочной службы.

– Макс, где думаешь поставить пулемет?

– Да чё тут думать? по центру и поставим. Вон пригорок не большой с кустиком видишь?

Действительно, небольшая возвышенность позволяла контролировать большую часть перелеска, и сектор стрельбы был, как говориться, что надо.

– Ну… тогда располагайся.

Макс, взвалив на плечо свой «Печенег» двинулся к облюбованному месту.

Закончив распределение людей, Михаил прислонился к стволу одиноко стоящей березки. Местный пейзаж после унылой казармы радовал глаз. Было еще не жарко, молодая зелень – трава, березы, редкие кусты то ли багульника, то ли другого какого-то растения, Михаил не особо разбирался в ботанике, создавала благостное настроение. Пение лесных птиц, стрекот кузнечиков действовали успокаивающе, и дурное предчувствие, терзавшее его еще с ночи, постепенно улетучилось. Соболев заметил редкие струйки дыма – видимо кто-то из солдат вопреки приказу закурил. «Да и черт с ними» – подумал Соболев, в конце концов, начальство далеко и сколько тут еще торчать не известно. Глядя на дымок, самому нестерпимо захотелось закурить. Вообще – то он давно решил бросить, но в курящем коллективе сделать это не так-то просто. Как только кто-то закурит поблизости, так хоть волком вой, и поэтому завязать он решил уже на «гражданке». Михаил достал сигаретку, отметив, что в пачке, уже достаточно помятой, осталось пять штучек, и до конца дня явно не хватит. «Да… хоть бы до обеда хватило… видимо, придется напрягать молодых на предмет курева» – тоскливо подумал Михаил.

Срочная служба была сержанту не в тягость, состоял он на хорошем счету у начальства и «пользовался заслуженным авторитетом у сослуживцев» – именно такую строчку он успел мельком прочитать в своей характеристике, когда за каким-то мелочным делом заходил в штаб. В это время как раз решался вопрос о назначении его командиром отделения и присвоении ему звания младшего сержанта. Вообще, служба заладилась у него сразу, от природы был он достаточно сообразительным, к тому же значительно старше своего призыва, так как успел к этому времени закончить четыре курса исторического факультета в местном универе. Поэтому двадцатидвухлетний призывник не подвергался придиркам «дедов», так как был, во-первых, их старше, а во-вторых, человеком с практически высшим образованием. Тем более в свои годы успел позаниматься рукопашкой, и даже выступал на городских соревнованиях, однако без особых успехов. Занимался Михаил «для себя» и всерьез продолжать оттачивать навыки рукопашного боя не собирался. После дембеля рассчитывал он восстановиться в родном универе, а что делать дальше даже и не задумывался. Будущее представлялось ему чем-то эфемерным, и забивать голову размышлениями о работе и карьере лишний раз не хотелось. «Жизнь покажет, а там видно будет» – рассуждал бывший студент.

Отчислен он был, кстати, по глупости, хотя с программой обучения справлялся легко, учеба давалось ему без трудностей, даже конспекты лекций Миша почти не вел. Он старался запоминать на слух то, что говорили преподаватели, только перед экзаменами перелистывал учебники, а не зубрил билеты как многие. На четвёртом курсе случилось так, что в период сессии приспичило жениться его близкому другу, а свадьбу играли в соседей области. Не устояв перед соблазном, Миша рванул на празднование и неделю куролесил, забив на экзамены все, что только можно было забить, а так как учился он на бюджетной основе – то есть бесплатно, его быстренько и отчислили – желающих перейти на бюджет всегда было предостаточно.