Кирилл Андреев - Миры отверженных. Таураан.

Глаза у матросов загорелись огнём, и они уже хотели прокричать здравицу в честь Трира, но помощник капитана быстро пресёк их порыв. – Тише, тише, не ведите себя, как пьяные свиньи. Вы своим криком сейчас всех перебудите. Хотя выпить тоже не мешало бы, чтоб вы не выделялись из общей массы. Так что пейте, но помните, всё произойдёт следующей ночью. Я подам знак, когда всё начнётся.

Промиус и Ольдих всё слышали. Мальчик смотрел на друга непонимающими глазами, на которые готовы были навернуться слёзы. Он был очень ошеломлён и растерян. Вся эта поездка, представлявшаяся ему как замечательное приключение, начинала приобретать совершенно другие очертания. Матросы, которыми он так восхищался, оказались совсем не теми, какими он их себе представлял. А Трир, помощник капитана, так вообще оказался предателем, и он хочет либо позора, либо даже смерти отца. Ольдих еле удержал мальчика, который хотел броситься к Триру и высказать лжецу всё, что он о нём думает. Толстяк крепко сжал мальчика, притянул его к себе и начал что-то нашёптывать Промиусу на ухо. Мальчик долго слушал, сначала очень недовольно, но потом, нехотя кивнул.

Спустя некоторое время раздался грозный рык Ольдиха. – Ну, чего это ты тут разлёгся? Это тебе что, спальня хозяйская? А ну марш в капитанский отсек. Там тебе и мягкая кровать, и отцовский уют будет обеспечен. А то ноет он, видите ли, неудобно ему. Вот ведь неженка. Нечего тебе тут с настоящими матросами делать. Мал ещё, сопляк.

Взору притихшей компании заговорщиков предстал Ольдих, еле стоящий на ногах и пытающийся вытолкать сонного Промиуса к лестнице, ведущей на верхний уровень. Промиус был очень недоволен и пытался что-то дерзить и вырываться.

Ольдих был непреклонен. – Это ты дома можешь меня не слушаться, а здесь знай своё место. Иди уже, а я сейчас пойду к своим друзьям.

Заговорщики расслабились, и облегчённо вздохнув, принялись за любимое дело, подтрунивать над толстяком. – Иди, иди уже к нам, непросыхающая ты бочка. Мы в тебя сейчас все корабельные запасы зальём, утроба ты ненасытная, чтоб до самых краёв было, да и то, наверное, место всё равно останется, – под дикий хохот, прокричал один из матросов.

Промиус, как и просил Ольдих, не сразу пошёл в отцовскую каюту, а поднялся на верхнюю палубу и подставил горящее от возбуждения лицо обдувающему ветру. Он до сих пор не мог прийти в себя от осознания факта коварства команды, восставшей против его отца. И главное, Трир, папин помощник, которому отец всегда доверял, на деле оказался таким негодяем.

У мальчика душа чуть не ушла в пятки, когда его кто-то сзади взял за плечо. Промиус обернулся. На него смотрел улыбающийся Трир. – Ну что, не спится, Промиус? Всё-всё, не напрягайся. Сейчас отдых, и я тебе не командир, а друг. Ты чего это такой недовольный?

Мальчик понял, что в таком виде его сейчас могут раскрыть, и вспомнил, что ему советовал Ольдих. – Помощник капитана, а я могу быть с вами откровенным?

– Конечно, мы же друзья. Что ты мне хотел сказать? – Трир напрягся и оглянулся по сторонам. Кроме рулевого, который был далеко, и к тому же стоял к ним спиной и видеть их не мог, на верхней палубе никого не было.

Промиус загундосил. – Я же солдат, ведь так? Меня же взяли сюда, как солдата. А почему тогда ко мне относятся, как к маленькому мальчику? Почему Ольдих меня так унизил? Мне же выдали меч и лук, как и всей остальной команде. Почему мне не поручают нормальной работы на судне, а отправили чистить бочки к Ольдиху?

Трир облегчённо вздохнул, – Твоя правда, мой друг. И моя недоработка. Значит, решено. Я лично завтра об этом поговорю со всеми, и тогда самому последнему матросу на этом корабле будет понятно, что Промиус это член нашей команды, а не пассажир на этом судне. И я согласен с тобой, воину не дело заниматься чисткой бочек. Пора тебя приобщать и к серьёзным вещам. Я тебе обещаю, что поговорю об этом с капитаном. А вместе с матросами, тут Ольдих прав, тебе и вправду не стоит сейчас находиться. Там все уже напились и ведут глупые пьяные разговоры. Но их же можно понять. Они три дня сидели на вёслах и порядком устали, и им всем необходимо немного расслабиться. А завтра, когда мы уже прибудем на место, я попрошу твоего отца, чтобы ты не оставался на корабле, а пошёл вместе с нами, когда мы будем бить этих зажравшихся римлян.

Мальчик на секунду засомневался в том, такой ли уж плохой Трир, но тут же вспомнил, что тот говорил совсем недавно о его отце. Поэтому Промиус изобразил довольное и благодарное лицо. – Спасибо, я буду очень благодарен вам.