Виктория Старкина - Сага вереска

Наконец, она заметила его, вздрогнув, подняла свои прекрасные синие глаза, холодные и прозрачные, словно воды фьорда – в таких можно утонуть! Испуганная, вскочила, поклонившись своему господину.

– И что ты пишешь? – поинтересовался он. – Какие-то заклинания? Ты что, ведьма?

Вместо ответа она протянула ему листок, конунг разобрал слова, что были там написаны, и удивился еще сильнее.

– Красивые висы, – похвалил он. – Откуда они? Кто тебе их напел?

– Из моей головы, – рассмеялась девушка.

Тот лишь недоверчиво взглянул на нее, покачав головой, а после нахмурился. Воистину, дерзкая девица лжет! Но Бломме продолжала смотреть ему прямо в глаза и улыбаться.

– Не верю, что женщина, да еще простолюдинка, может быть скальдом и слагать такие строки! – решительно произнес конунг. Она лишь пожала плечами, давая ему право на сомнения, а Онн смотрел на нее теперь совсем другими глазами. Не только красавица, но и скальд! А что если она не просто служанка, что если мать родила ее от альва? Или того больше, от одного из асов? И Бломме покраснела, угадав его мысли.

Конунг хотел что-то сказать, но никак не мог подобрать слов. Он не знал, что следует говорить в таких случаях, и тут – оглушительный грохот набата прорезал тишину.

Онн опрометью бросился прочь из девичьей, выбежал во двор, где и столкнулся с Виле и Свеном, молодыми дружинниками, что несли дневной дозор сегодня. Оба выглядели встревоженными, чтобы не сказать испуганными. Хотя, разве может викинг быть испуганным!

– Закрывайте ворота! – завопил Виле, что было сил, – Северяне с Каменных склонов идут сюда! Две дружины, не меньше!

И тут же поднялась суета, ворота закрыли, женщины и дети попрятались в землянках, воины схватились за оружие, а Онн бросился готовить оборону.

– Лучники, на стены! – распорядился конунг, – Остальные со мной, – встретим их у ворот! И подготовьте воду, они будут поджигать дома!

Онн пригляделся: вдали показался вражеский отряд, небольшой, не более пяти десятков хорошо вооруженных воинов, но все конные, с мечами, луками и арбалетами. Да, с такими пощады не жди. Северяне умеют драться! В военном деле смыслят мало, но отважны и свирепы. Ничего. И сами не вчера родились!

Не успев подойти, противники издали принялись атаковать, забрасывая деревянную крепость огненными стрелами, отчего вспыхнули дома, на крышах которых трава от солнца успела пожухнуть. У остальных травяной покров оставался свежим и потому не загорался быстро. Хорошо, что здесь не крыли соломой, как на юге! Онну пришлось отправить несколько человек тушить пожар, пока лучники стреляли в нападающих, пусть те были хорошо защищены шлемами, а кое-где кожаными латами с железными накладками. И все-таки, нескольких удалось поразить, но некоторые уже подобрались ближе, спешились и крушили топорами ворота. Долго не выдержат, хоть и прочные. Северяне войдут в крепость, это уж как пить дать! Значит, нужно принять их со всеми почестями!

– Копья готовить! – крикнул Онн, и вся его дружина, сгрудившись у ворот, мгновенно ощетинилась крепкими копьями, а бонды и слуги, у кого не было оружия, подхватили деревянные пики и просто заостренные колья, тоже готовые встретить нападавших.

Наконец, ворота поддались, вооруженные топорами северяне вбежали во двор, а за ними по проторенному пути последовали оставшиеся конные, туда, где их поджидали дружинники конунга. Несколько лошадей напоролись на копья, и движение замедлилось, возникла неразбериха. Всадники спешно спрыгивали на землю, завязалось ожесточенное сражение, сопровождающееся отчаянными женскими криками, лязгом железа, лошадиным ржанием, а между тем все вокруг уже заволакивало едким дымом: стало трудно дышать, и нельзя было разглядеть ничего дальше собственного носа! Единственным, кто радовался происходящему, был, наверное, принц Олаф, которому наконец-то выпал долгожданный шанс проявить себя в битве.

Каким-то неведомым образом, повинуясь чутью, что дано лишь влюбленным, он увидел Бломме, выскочившую из загоревшегося дома. В отчаянии девушка заметалась по двору, не помня себя от ужаса, и тут же северяне окружили ее, а один даже схватил за руку. Олаф кинулся к ним, не раздумывая, пронзил мечом грудь противника, а после остальные накинулись все сразу, но принц уверенно отражал их атаки, и в глазах отбежавшей в сторону девушки, несмотря на испуг, вспыхнуло восхищение. Нападавших оставалось лишь двое, когда один из них, зайдя со спины, пронзил левое плечо принца насквозь. Лезвие к счастью не задело сердца, хотя рана и была серьезной. Олаф рухнул на землю, как подкошенный, и вражеский меч взметнулся в воздух, чтобы добить противника. Бломме громко вскрикнула. Но могучий северянин, высокий воин с заплетенной в косу уже седеющей бородой, не успел ударить. Прыжком Онн очутился рядом, сжимая по тяжелому мечу в каждой руке, он одновременно поразил обоих, а после склонился над братом, и тут же отбросил оружие, подхватил тело на руки и внес в дом. Бломме бросилась за ним.