– А какого он лешего дерется? – паренёк ткнул пальцеми на стонущего от боли, мужика.
– А я погляжу гордый ты, не в пример остальным.
– Какой есть! – юноша обтер нож с деревянной рукоятью об скатерть и засунул обратно в сапог. За дверями послышался шум.
В трактир влетел какой-то мужик с истошным криком:
– Стрельцы идут.
Половой испуганно перекрестился и полез под стол.
В трактир вломились стрельцы и загородили выход из трактира со словами:
– Кто вы такие, откуда будете?
Молодой парень стал потихоньку пятиться к печи.
Мужик, которого только что порезали, перестал стонать и только тихо сопел. Стрельцы подошли к нему и открыли рану.
– Совсем плох! – произнес один из них. До утра не дотянет.
– Кто его так?
Мужики в трактире расступились, образовав проход к печи, у которой сидел паренек, обхватив голову окровавленными руками.
– Взять его! – крикнул стрелецкий старшина. На дознание.
– А вы кто такие, откуда будете, зачем прибыли? – он сгреб огромной ручищей со стола остатки трапезы, оставив только штоф. Налив в стакан водку, он залпом опрокинул его. Затем стрелецкий старшина достал из сумки лист бумаги и перо, прокашлявшись, произнес:
– Подходи по одному, и сказывайте. Только не врите мне, иначе шкуру спущу.
Парня скрутили, для острастки врезали пару раз по зубам, чтобы не вырывался, и вывели из трактира. У дверей уже стояли сани, запряженные гнедой кобылой. Грива кобылы была нечёсана и не ухожена, так как взяли ее в соседнем дворе, как и сани.
Сам возок был устлан небольшим слоем соломы, на котором сидел еще один стрелец. Юношу небрежно кинули на возок, уткнувшись в ароматное сено, он тихо застонал.
– Куды его? – спросил стрелец, взявшись за вожжи.
– Вези в разбойный приказ, там разберутся, и грамоту им передай, – старшина протянул руку с разорванной по краям бумагой.
– Скажи, Емельян Федотыч после допроса подойдет. Стрелец на санях кивнул головой и дернул вожжи, слегка хлестув лошадь по крупу и отдал команду к движению.
Сани покатили вдоль улицы. Из окон, то и дело, выглядывали лица любопытных посадских и тут же прятались.
Емельян Федотыч, стрелецкий старшина, редко ходил в патрули по московским слободкам, но, чтобы не наесть брюхо, и не потерять хватку, иногда все же срывался со своего обитого войлоком и бархатом табурета и выходил в патруль с низшими чинами. По своему разумению он и считал это настоящей службой престолу. Сейчас он сидел за деревянным столом в трактире, пытаясь разобраться в причинах этого непонятного ему преступления.
Березовые поленья в печи весело потрескивали, отдавая кирпичам свое тепло, что разносилось по трактиру. Это делало трактир весьма уютным заведением, где приятно было бы посидеть в тихий вечерок. Государева служба превыше трактирного уюта, стало быть, нужно вести дознание по всем правилам. Басаргин крякнул, и уставился на печь.
– Что не поделили эти бродяги в рваных зипунах? – терзали его мысли. Рядом с ним стоял одноглазый мужик, который со слов трактирщика, являлся причиной ссоры. Он пододвинул к себе склянку с чернилами и обмакнул перо.
– Значит, Сапыга говоришь, кличут, – прохрипел он, поднимая тяжелый взгляд на одноглазого мужика.
– Иван, сын Сапыгина, ваше благородие, – миролюбиво ответил мужик.
– Стало быть, так и запишем, – проговорил старшина. Сапыгин Иван. Холоп, али посадский?
– Мирянин я, – закивал головой мужик.
– Знамо нам, какой ты мирянин, – оборвал его старшина. Али свободный, али беглый.
– Лоб покажи, – приказал Ивану старшина. Мужик поднял челку грязных волос, обнажив грязную кожу.
– Клейма нет, – рассматривая задержанного, удивлённо произнёс Емельян Федотыч.
– Руки тоже показывай, – приказал старшина, заставляя мужика закатать рваный рукав. Мужик нехотя задрал драный рукав. Сквозь грязь на коже проступали пухлые нити вен.
– Тоже чисто, – с разочарованием заметил старшина.
– Может и вправду мирянин ваше благородие? – заступился один из стрельцов у двери.
– Разберемся, – херкнул старшина.
– А что же ты, Сапыгин Иван смертоубийство учинил?
– Не сам, конечно, но причиной явился, так?
Одноглазый мужик помял руки:
– Мы о вере батюшка спорили. Парень-то бешенный оказался и с ножом кинулся.
– Не то сказал что-то? – недовольно переспросил старшина.
– Так вся Русь нынче не так говорит, не так крестится, —кивнул Сапыга.
– Понятно, раскольник значит, – старшина поморщился. Ваши все в леса сбегли, да в дальние скиты, ты чего тут оказался. Гляди, чего удумал, народ в столице бесовскими речами смущать.
Читать дальше