Платон Абсурдин - Garum Regius [litres самиздат]

На пирсе Триксия с Дорис провожала Гера.

Мы с Безносием и Базилием обошлись без провожатых. Да и кому придёт в голову провожать трёх рабов, одному из которых скоро стукнет пятьдесят?

Путь до Рима был тяжёлым для всех, кто страдал морской болезнью.

Но Триксий уже видел свой бюст на римском форуме.

Дорис хотела остаться в истории как лучшая женщина-бестиарий всех времён и народов.

Ну, а мы втроём ехали не за славой, и даже не за деньгами – нам была нужна свобода.

Ночью мы сидели на корме корабля, разглядывали звёзды и молчали.

Но в какой-то момент Безносию захотелось поделиться с нами своими мыслями.

– Даже если меня убьют, я всё равно стану свободным! – сказал нам с Базилием мой друг Безносий. – В Испанию я уже не вернусь.

– Откуда ты, Безносий? – спросил учитель.

– Я с Севера. Там, где живёт мой народ, море холоднее вашего.

– Почему у тебя нет носа?

– Потому, что рабу он не нужен! – сказал Безносий.

Я попросил рассказать его историю, и Безносий не смог мне отказать.

– Моё племя было самым большим на побережье и самым боевым. Мальчиков с малолетства учили рубить мечом тела и убивать и людей, и животных одним ударом. Не проходило и месяца, чтобы мы не нападали на соседнее племя – женщин насильничали и уводили с детьми в плен, чтобы продать в рабство, а мужчин убивали – всё как полагается.

Я и Базилий слушали Безносия и кивали головами.

– Однажды мы напали на небольшое племя наших соседей, которое давно нам не нравилось – они мылись чаще нас и не учили своих детей убивать, но самое главное – они не приносили богам человеческие жертвы! Ну, куда это годится? Мы их не понимали и считали дикарями. А зачем нам соседи-дикари? Мы убивали их, как обычно, и насиловали, но тут, откуда ни возьмись, появилась какая-то сварливая бабка, по виду – ведьма, и заорала, что она прокляла нас, а Один обязательно покарает наше племя.

– Да. Бабки – они все ведьмы! А кто такой Один? Хозяин побережья? – сказал Базилий.

– Нет. Хозяин мира.

– А-а-а. Бог.

– Пожалуй, бог. Но мы, конечно, не поверили той старухе, потому что боги обычно не мешали нам грабить, убивать и насильничать. Ну, я взял бабку за волосы и отсёк ей голову одним ударом своего меча, как меня и учили.

– Ну и правильно! С ведьмами так и нужно! – сказал Базилий.

– А потом мы вернулись домой, продали свою добычу и стали отмечать очередную победу и избавление от назойливых соседей. Но через какое-то время на телах всех соплеменников появились язвы. Поначалу мы не придали этому значения, но эти язвы разрастались, на коже появлялись наросты, и дети рождались уже с порченой кожей. Началась паника. Жрецы не могли ни объяснить, ни вылечить. А мы тем временем стали гнить заживо! Всё чёртово племя!

Мы с Базилием посочувствовали Безносию, а сам он занервничал и сжал кулаки.

– У меня сгнил и отвалился нос!

– Да… Мы заметили, – сказал Базилий и покачал головой.

– А потом сгнившие люди стали умирать! Тогда жрецы обвинили во всём меня – мол, зря я обезглавил бабку! А почему зря, если она обижала нас своими нелепыми воплями и полоскала доброе имя Одина на ветру?! А жрецы захотели принести меня в жертву богам, чтобы остановить мор. Вряд ли боги позволили бы племени выжить только потому, что мне перерезали бы глотку! В общем, как бы то ни было, мне пришлось бежать из своего же дома!

– Любой на твоём месте поступил бы так же! – сказал я.

– А я бы жрецов лучше порешил! – сказал Базилий.

– Я ушёл в горы и долго жил там отшельником в пещере. Я уже собирался помирать, потому что прогнил до дыр, но однажды в горах я встретил древнего старика-медовара. Он не испугался меня, хотя я выглядел как мертвец, которого достали из могилы через полгода после смерти, а пожалел меня и приютил в своей хижине!

– Молодец старик! Уважаю! – сказал Базилий. – Я бы не смог гнилого в дом взять!

– Он выпрашивал у богов моего исцеления и давал мне отвары из горных трав с дерьмом какого-то дракона, а я за это помогал ему по хозяйству – делал всё, что он просил меня делать – работал на пасеке, собирал дрова, ловил мышей, даже пищу для него беззубого пережёвывал! И вы не поверите – через месяц от моих ран не осталось и следа, и гнить я перестал. Но носа я всё же лишился, и, похоже, навсегда.

– Да… С носом как-то… Да…, – сказал Базилий.

– В общем, я исцелился, но в племя вернуться не решался. Да и не знал, остались ли в нём живые… Так и продолжал жить у старика, а я считал себя его должником, и пить его изумительную медовуху, пока…