Марта Палаццези - Туман [litres]

– Надо же, – заявил он. – Хороший товар. Ты только взгляни на краски.

Я бросил шкатулку рыжему, тот поймал её на лету.

– Продай её, – сказал я. – Денег хватит на хлеб с сыром.

Мальчик покачал головой.

– Я не знаю, к кому идти.

– Малыш, эта работа не для лентяев, – раздражённо ответил Тод. По его мнению, разговор затянулся. – Нельзя сидеть на месте, если хочешь выжить. А теперь убирайтесь, или я вам устрою.

Погрустневший мальчик и его банда побрели прочь, понурив головы.

– С ума сойти! – воскликнул Тод. Он засучил рукава и продолжил рыться в грязи.

– Ну да, – сказал Наки.

– Просить милостыню у таких, как мы… За кого они нас приняли?

– Ну да, – повторил Наки.

– Будто у нас нет проблем… Да, Клэй? Клэй?

– М-м-м, – задумчиво пробормотал я, глядя вслед удалявшимся детям.

– Опять, да? – расстроенно спросил Тод. – Снова сделаешь это?

Я улыбнулся в ответ, а затем крикнул рыжему:

– Эй ты! Стой!

– Святые небеса, Клэй, – вздохнул Тод. – У тебя слишком доброе сердце.

– Да нет же! Просто мы больше выручим за эти карты. Мальчишка слишком глуп, чтобы понять их ценность, – ответил я.

Тод выругался, а Наки усмехнулся.

– Ты прав, Клэй, – сказал он. – Эти карты не должны оставаться в плохих руках.

– Ну конечно! Теперь ты на его стороне, – пробормотал Тод. – В кои-то веки.

Оставив Наки и Тода в очередной раз препираться, я догнал оборванцев.

– Держи. – Я достал из кармана мешочек и протянул рыжему. – Хлеб. Свежий.

Хлеб действительно был свежий. Старый Сэл дал мне его сегодня утром, когда я заглянул поздороваться. Сам он получил хлеб от служанки из Кенсингтона, его последней возлюбленной.

– Имей в виду, эти карты стоят немало, – добавил я.

Но рыжий не обладал талантом к торговле. Без лишних слов он кинул мне шкатулку, выхватил хлеб и побежал прочь со своими товарищами по несчастью.

– Я заскочу в Таверну королевы. Возможно, мадам Лорна найдёт покупателей, – сказал я Тоду и Наки, показав им карты.

– Ложка! – крикнул Наки, вытаскивая что-то из ила. Он протёр её рукавом рубашки и укусил. – Олово, – заявил он с видом знатока. – Хуже серебра, лучше дерева. – Наки сунул ложку в карман и посмотрел на меня. – Хорошая идея, Клэй. Мадам Лорна точно знает, кому их продать.

– Вряд ли эти карты окажутся в руках мадам Лорны, – проворчал Тод. – Судя по тому, как начался день, Клэй подарит их первой встречной гадалке. Уж поверь мне.

– Спасибо за доверие, – рассмеялся я. – До вечера.

Прежде чем подняться на набережную, я прошёл десяток метров вдоль берега в поисках менее мутной воды, чтобы смыть грязь. Вряд ли королева Виктория собиралась посетить пивную, названную в её честь, но мадам Лорна не терпела в своём заведении грязных мадларков и «клоачных охотников», от которых несло канализацией.

Что касается последних, я как раз встретил нескольких. Они тоже собирались искупаться.

– Привет! – дружелюбно сказал я, раздеваясь.

– Привет! – хором ответили парни.

Они были старше меня, лет восемнадцати. «Клоачных охотников» отличал нездоровый цвет лица, ведь они целыми днями торчали под землёй. Хотя в лондонской канализации таилось множество вещиц поинтереснее тех, что можно было найти в реке, я предпочитал работать на свежем воздухе. Темнота, смрад, душные кирпичные стены… Нет, по-моему, жизнь в клетке не могла называться жизнью.

Я нашёл плотный комок водорослей и поводил им по телу, прежде чем заняться лицом и волосами. Натерев себя до блеска – насколько это возможно для мадларка, – я приступил к стирке одежды. Мокрый с ног до головы, я оделся, вышел на берег и направился в сторону Чипсайда, района за собором Святого Павла. Это был лабиринт узких и извилистых улочек с ремесленными и торговыми лавками.

Я миновал Брэд-стрит [2] Дословный перевод – «Хлебная улица» (от английских слов «bread» – хлеб, «street» – улица). , стараясь не глядеть на хлеб с тёмной корочкой на витринах, и вышел на перекрёсток с Чипсайд-роуд. Здесь, на углу между широкой оживлённой улицей, переполненной повозками и конками, и узкой Милк-лейн, находилась Таверна королевы, которой владела мадам Лорна. Это была обычная пивная. Стены, обшитые чёрными досками. Большие окна, напоминающие шахматные клетки. Золотая вывеска, освещённая фонарями.

Несмотря на ранний час, в пивной было не протолкнуться. Помимо привычных бездельников сюда в свой небольшой перерыв приходили рабочие. Формы и цвета смешивались, создавая странную картину. Рядом с пекарями, чьи волосы побелели от муки, толпились трубочисты с чёрными лицами, толстые торговки с грязными ногтями и цветочницы с разноцветными корзинками.