Клод Каэн - Турция до османских султанов. Империя великих сельджуков, тюркское государство и правление монголов. 1071–1330

Другой результат крестового похода лишь усилил значимость первого. Турки-сельджуки пришли в Малую Азию через Иран. Все свои знания об исламской цивилизации они получили из рук иранцев. В той мере, в которой они поддерживали отношения со своими соплеменниками, оставшимися позади, это были отношения с туркменами, жившими на северо-западе Ирана. Возможно, это иранское превосходство могло быть несколько ослаблено в связи с установлением связей с Сирией и Египтом по морю и с Сирией по земле, поскольку она находилась ближе, чем Иран. Но совершенно определенно тот факт, что крестоносцы на полвека обосновались в Сирии и даже на северо-западных границах Месопотамии и таким образом способствовали продвижению армянской колонизации дальше на юг, сильно затруднил создание таких связей. Таким образом, исламско-тюркское общество в Малой Азии формировалось практически в отрыве от арабского мира, и проявления последствий этого факта можно увидеть во множестве случаев.

Более того, на какое-то время крестовый поход затронул отношения между Сельджукидами и Данишмендидами. Данишменд согласился поддержать Кылыч-Арслана против крестоносцев. Но после того как они ушли, выяснилось, что причины их антагонизма никуда не делись, и в то время как султан оказался несколько ослаблен за счет своих потерь на западе и отрезан армянами и франками из Центрального Тавра от своих обычных связей с дорогой на Малатью, Данишменд со своей стороны ничего не потерял, и ничто не могло помешать ему, если бы он захотел, самому установить контроль над регионом независимо от желаний Кылыч-Арслана. В 1100–1101 годах это проявилось в том, что он захватил франка Боэмунда – правителя княжества Антиохии, приглашенного Габриэлем в помощь Малатье, а позже в тех ужасах, которые он обрушил на последнюю волну крестового похода в Каппадокии, где, по мнению крестоносцев, можно было пойти на риск ради освобождения Боэмунда и расширить область завоеваний. И в 1102 году он, вопреки сопротивлению Болдуина из Эдессы, взял Малатью.

В таких обстоятельствах соперничество между этими двумя силами стало очевидным, как и вытекающее из него желание Кылыч-Арслана восстановить с Алексеем Комнином добрые отношения, которые в какой-то момент оказались нарушены, но были необходимы ему для консолидации власти у себя дома и для сохранения своих восточных связей. Об этой ситуации свидетельствуют несколько упоминаний в текстах, самое известное из которых – это эпизод, связанный с Боэмундом. Более того, военные действия между Данишмендом и Кылыч-Арсланом имели место вблизи Мараша, то есть того региона, который, хотя и удерживался армянскими правителями, наследниками Филарета, временами прибегавшими к помощи франков, был необходим Сельджукиду, чтобы подобраться к Восточному Тавру и Малатье. После длительного и сложного торга Данишменд, который теперь был хозяином города, отпустил Боэмунда на свободу, скорее всего потому, что знал о его вражде с Алексеем Комнином. Со своей стороны Кылыч-Арслан и Алексей Комнин объединились против Боэмунда, которого считали своим общим и самым опасным врагом. Когда Боэмунд, вернувшись в Европу, в 1106 году собрал поход и атаковал Византию через Эпир, Кылыч-Арслан отправил Алексею Комнину подкрепление, которое сыграло определенную роль в его победе. Тем временем Данишменд умер, и последовавшие за этим временные трудности позволили Сельджукиду в свою очередь овладеть Малатьей (1104 г.).

Судя по всему, там он и остался. Благодаря его относительной близости у эмиров Мосула и Харрана (Верхняя Месопотамия), врагов султана Мухаммеда (ветвь Сельджукидов, правившая в Ираке и Иране), возникла идея попросить у него помощи против их господина. Возможно, Кылыч-Арслан со своей стороны тоже установил с ними отношения. В любом случае он не мог забыть ни восточные корни своей семьи, ни наследственную вражду между двумя ее ветвями, в которой суждено было пострадать ему самому. Он поспешил вмешаться, сумел взять Мосул и Маяфарикин, столицу Диярбакыра, и встретился лицом к лицу с армией Мухаммеда у Хабура, левого притока в среднем течении Евфрата. Тем не менее он был ослаблен тем, что отправил подкрепление Алексею Комнину, и, кроме того, число эмиров, недовольных его вторжением, было почти таким же, как число противников Мухаммеда. Битва закончилась катастрофой и для его армии, и для него самого. Кылыч-Арслан погиб в июне 1107 года.

Вслед за смертью Кылыч-Арслана произошли события, способные создать впечатление – мгновенное и необычное, – будто ситуация повторилась относительно другой стороны. Речь идет о вторжении восточных сельджуков в Анатолию. Необходимо немного задержаться на этих событиях, которые сами по себе не имеют большого значения, однако они бросают ретроспективный свет на положение дел в момент окончания царствования Кылыч-Арслана.