Игорь Сенченко - Советская Россия, Аравия и Персидский залив. Документированные страницы истории

Первый шаг на эфиопском направлении своей деятельности по разжиганию всемирной революции большевики сделали в 1920 г., когда в Аддис-Абебу прибыл Иван Абрамович Залкинд (1885–1928), один из организаторов НКИД (создан 9 ноября 1917 г.). Цель его миссии состояла в том, чтобы «на месте выяснить положение дел в Абиссинии и, если возможно, создать там советское представительство» (19). Задумка не удалась. Миссия И. А. Залкинда успехом не увенчалась. И все потому, как пишет в своей работе «Советско-эфиопские отношения» Ан. А. Громыко, что тогдашние руководители имели довольно тесные связи с государствами Антанты, с помощью которых в 1916 г. и был «совершен государственный переворот в Эфиопии и свергнуто правительство Лиджа Иясу» (20).

Дальше события развивались так. В 1924 г., во время путешествия раса Тэфери в Европу, вспоминал русский эмигрант Анатолий Львович Марков, внимательно наблюдавший в годы его службы в египетской полиции, и за обстановкой в Эфиопии и Эритрее, при проезде через Грецию, Тэфери несколько раз встречался с советским послом в Афинах Алексеем Михайловичем Устиновым (1879–1937). В ходе этих встреч, рассказывает А. В. Антошин, автор информативного очерка о «тайной дипломатии» СССР в Эфиопии и Эритрее, советская сторона, как утверждал А. Л. Марков, зондировала вопрос о возобновлении дипломатических отношений. Тэфери, в свою очередь, просил у СССР «дипломатического содействия большевиков в Абиссинии в борьбе с иностранными влияниями». Интересовался также тем, возможны ли поставки Москвой оружия; направление в Эфиопию «инструкторов, инженеров и техников по разным специальностям»; и «открытие кредитов для торговли с Абиссинией на имя частных туземных предприятий и отдельных групп», дабы замаскировать роль участия в том «самого абиссинского правительства». В Москве все эти инициативы, как отмечал А. Л. Марков, «приняли с восторгом» (21).

По словам А. Л. Маркова, ссылающегося на мемуары советника полпредства СССР во Франции Г. З. Беседовского (1896–1948/1951), бежавшего в октябре 1929 г. из советского посольства и издававшего в Париже антисоветскую газету «Борьба», посол Абиссинии во Франции в 1927–1928 гг. неоднократно контактировал с советским торгпредством в Париже. В 1929 г. полпред СССР во Франции получил указание начать переговоры с прибывшим в Париж абиссинским посланником. Сбором оперативной информации о положении дел в Эфиопии занимались в то время Наум Белкин и Моисей Аксельрод. Иными словами, работу по получению интересовавших Москву сведений об Эфиопии и созданию там «революционных ячеек» вели сотрудники ОГПУ, работавшие в советских дипмиссиях и представительствах внешнеторговых организаций в Хиджазе и в Йемене.

Со слов того же А. Л. Маркова, ознакомлением на месте с положением дел в Эфиопии и, «в особенности, с закулисными влияниями и политическими группировками в Аддис-Абебе», занимался во время поездки в Эфиопию в 1927 г. и известный русский ученый Николай Иванович Вавилов (1887–1943). Информацию получал от представителей тамошней русской эмиграции, конкретно – «от бывшего гардемарина Трофимова… который служил в местном колониальном магазине и уехал впоследствии в Шанхай» (22).

Как бы там ни было, но политико-пропагандистская составляющая в поездке Н. И. Вавилова в Эфиопию, думается, присутствовала; и с русскими эмигрантами проживавшими там, он встречался. Имел беседу и с самим расом Тэфери. И, по-видимому, настолько красочно описал ему «переустройство нашей Родины под руководством Коммунистической партии, что тот, – как сообщает Бахтеев Ф. Х. в своем сочинении, посвященном жизни и деятельности Николая Ивановича Вавилова, – выразил искреннее желание получить для ознакомления программу ВКП (б)» (23).

Заметный след в советско-эфиопских отношениях оставили Аким Александрович Юрьев (1880–1957) – уполномоченный Наркомата внешней торговли в странах Красноморского бассейна, и Самуил Гертик – представитель «Союзнефтеэкспорта». По оценке Карима Хакимова, первого советского полпреда в Хиджазе, именно С. Гертик «внес определенный перелом» в советско-эфиопские отношения (24).

Работе в соседней с Эфиопией «итальянской Эритрее» уделял серьезное внимание, к слову, и Александр Ступак, служивший в Джидде представителем Наркомата внешней торговли.

К сведению читателя, первые шаги по установлению официальных отношений между Россией и Эфиопией связаны с именем поручика Виктора Федоровича Машкова (1858–1932). В 1888–1889 гг. он побывал в Аддис-Абебе; и среди немногих из иностранцев, посещавших эту страну, удостоился чести быть принятым императором Менеликом, одним из потомков, как гласят легенды, сына царя Соломона и царицы Савской. Во время состоявшейся беседы бравый поручик очаровал императора настолько, что в послании императору Всероссийскому Александру III (1845–1894), доставленном Машковым в Санкт-Петербург, Менелик выражал желание «войти в отношения с Государством Российским», и как можно скоро. В 1891–1892 гг. Машков вновь посетил Эфиопию и передал императору Менелику от императора России заверения в дружбе и «памятный подарок в виде оружия» (25).