Дмитрий Узланер - Жак Лакан - введение

Надо сказать, что как только Лакан понял, что не может получить признание у мирового психоаналитического сообщества, он предпринял несколько попыток найти иные аудитории для распространения своего учения. В частности, известны его попытки наладить контакты с католической церковью, в частности через своего брата, ставшего монахом и посвятившего свою жизнь Ватикану. Он просил брата вывести его на папу римского, утверждая, что его учение дружественно христианству и в целом может получиться очень удачное взаимодействие.

Еще одной аудиторией, на которую Лакан хотел распространить свои идеи, был Советский Союз. Лакан хотел приехать в СССР. Особенно он был впечатлен историей с полетом Юрия Гагарина в космос. Он думал, что если Советский Союз так продвинулся в плане технологий, то это значит, что, возможно, СССР готово к тому, чтобы воспринять самое передовое, самое перспективное психоаналитическое учение. С этой установкой Лакан налаживал контакты с Советским Союзом. Ему даже удалось встретиться с Алексеем Леонтьевым (1903–1979), одним из самых известных советских психологов, деканом психологического факультета МГУ. У Лакана состоялся ужин с Леонтьевым в Париже, во время которого он думал обговорить возможности своего визита в СССР.

Но как это постоянно было с Лаканом – его не поняли. Они беседовали компанией и разговор зашел о Юрии Гагарине. Кто-то начал рассуждать о космонавтах, на что Лакан заметил в свойственной ему манере, что никаких космонавтов не существует, потому что не существует никакого космоса. Что имел в виду Лакан, выдвигая подобные странные тезисы? Что он хотел сказать? Он хотел сказать достаточно простую мысль: если буквально понимать слово «космос», то это замкнутая гармоничная система. Но с точки зрения современной науки, Вселенная – это не замкнутая гармоничная система. Вселенная – это нечто иное. И слово «космос» для описания этой Вселенной не годится. А раз слово «космос» не годится, значит, не годится и слово «космонавт».

Что-то типа такого Лакан начал Леонтьеву объяснять, но Леонтьев совершенно не понял мысль про то, что космонавтов не существует, потому что не существует космоса. В общем, ужин закончился неудачно. И в Советский Союз Лакан не поехал.

Надо сказать, что такого рода недоразумения с ним происходили постоянно. Например, когда Лакан поехал с циклом лекций в Америку, то среди прочего он имел возможность выступать в ведущих американских университетах. В частности, он выступал в Массачусетском технологическом институте (MIT). И там собрались американские ученые, в том числе Ноам Хомский (р. 1928), один из крупнейших авторитетов в области лингвистики и исследований языка. В каком-то контексте речь зашла о мозге как о том месте, где находится мысль человека. На это Лакан стал отвечать, что для него эта идея кажется спорной, что он мыслит совершенно не мозгом, что порой он мыслит ногами, а иногда – лбом. Опять же, видимо, за этим стояла некая изящная мыслительная конструкция.

Но американцы, будучи людьми простыми, совершенно не поняли, что имеет в виду французский мудрец. Ноам Хомский, например, остался абсолютно уверенным, что психоаналитик просто приехал поиздеваться над американцами и пытается внушить им какую-то совершенно невероятную идею. В общем, роман между ними не состоялся. Популярность Лакана в США в тот момент так и не вышла за пределы департаментов французской культуры.

В Америке же произошла еще одна забавная история. Она любопытна тем, что хорошо иллюстрирует некоторые идеи самого француза. Лакан очень хотел попасть в «Метрополитен-опера». Считая себя известным человеком, он попросил людей, которые организовали визит, договориться о частном визите. Но так как Лакана в Америке не очень хорошо знали, то организаторы поступили очень хитро. Они позвонили в «Метрополитен-опера» и сказали, что к ним хочет прийти Жан-Поль Сартр. И ради Жан-Поля Сартра, который действительно был мировой знаменитостью, такой визит был устроен.

За счет того, что Лакан не очень понимал по-английски, все возможные недопонимания сглаживались переводчиком. Например, когда его начали спрашивать про Симону де Бовуар (жена Сартра и сама известный мыслитель), то переводчик сделал так, чтобы француз ничего не понял.

Это очень лакановская история: она иллюстрирует его идею о примате означающего над означаемым [15] См. лекцию 3. . То есть о примате слова над смыслом этого слова. Что произошло? Люди, которые организовывали его визит, по сути, прикрепили Лакана к означающему «Сартр». А дальше это означающее «Сартр» уже начало существовать в том контексте, в котором означающее «Сартр» существует: знаменитость, особый прием, особое отношение, почет, уважение и так далее. Это означающее затмило Лакана, убрало на задний план, но дало ему возможность посетить «Метрополитен-опера» – как он и хотел.