Владимир Шигин - Наваринское сражение. Битва трех адмиралов

Вот уже несколько лет, как на Балканах шла ожесточенная борьба. Греки пытались, не считаясь с жертвами, сбросить с себя ярмо турецкого ига, воины султана карали за свободолюбие кроваво…

В Англии в ту пору царствовал король Георг IV – самый мерзкий из династии Ганноверов. Ни один из королей Англии за всю ее историю не был столь непопулярен в стране. Кутежи и сожительство с сомнительными особами, тайные браки и скандальные разводы, и самое разгульное пьянство. Увы, выбирать англичанам было особенно не из кого. Два младших брата Георга были во всем под стать старшему.

В 1811 году после помешательства короля Георга III его сын Георг был назначен регентом, а в 1820 после смерти отца взошел на престол. Современники отмечали, что королем Георг IV стал уже на исходе своих физических и психических сил, имея расшатанное пьянством здоровье и безнадежно загубленную репутацию. Первое, что сделал, надевши корону, Генрих IV, был развод с женой. После этого в Виндзоре последовали новые пьянки и скандальные похождения. В перерывах между ними король пытался заниматься политикой.

На росийскую миссию Веллингтона Георг IV возлагал большие надежды:

– Начинать новую политику, едва усевшись на трон, глупо! Вначале царю Николаю следует изучить старую!

Британскому монарху вторил лорд Каннинг, расчетливый и верткий, глава внешнеполитического кабинета:

– Царю Николаю незачем раскачивать европейские весы, которые с таким трудом остановил его старший брат на Венском конгрессе!

С мнением Лондона относительно возможных сюрпризов из Петербурга соглашалась и Вена в лице своего канцлера. Взвесив все «за» и «против», Меттерних объявил:

– Войны со стороны России быть не может. Ведь у Николая вот-вот начнется очередная схватка с персами за Кавказ, зачем же искать себе еще одного врага!

Турки, однако, были настроены не столь благодушно. И министр двора Саид-эфенди твердил султану Махмуду неустанно:

– Новый русский царь всю свою жизнь был солдатом. Теперь, сев на трон, он захочет стать и героем. Война неизбежна, и эта война будет с нами!

Император Николай встречал победителя Наполеона при Ватерлоо радушно. После обмена приветствиями и общих разговоров Веллингтон повернул беседу в нужное ему русло.

– Я сочувствую вам, ваше величество, что свое правление вы начали с усмирения гвардейского мятежа, – начал он издалека. – Думается, сейчас самое главное для вас – установление порядка по всей империи!

– Порядок и законность – есть цель каждого монарха! – кивнул Николай, пока еще не понимая, куда клонит его гость.

– О, за Россию с таким государем, как вы, можно быть спокойным, – продолжал между тем, доверительно улыбаясь, Веллингтон. – Мое же правительство сейчас более всего волнуют распри турок с греками. Не кажется ли вам, что в данной ситуации уместно было бы поручить разрешение этого щекотливого дела британским политикам?

Николай I сразу помрачнел. Предложение герцога было ударом по его самолюбию. Конечно, он еще новичок на троне, но кто дал право этому заносчивому британцу столь беспардонно отстранять его от европейских дел, где Россия традиционно играла роль ведущую!

– Я твердо решил вернуться к политике моей бабки Екатерины, – обратился император к Веллингтону ледяным голосом. – А она, как известно, мечтала с мечом в руках завоевать Константинополь! Я никогда не оставлю в беде наших единоверцев-греков и заставлю султана уважать как себя, так и подписанные моей державой договоры! Мой брат завещал мне крайне важные дела, и самое важное из них – восточное. А потому я непременно должен положить конец этому делу!

– Но ведь турки не отказываются признавать подписанные между вами трактаты? – возразил было «железный герцог».

– Но они их и не выполняют! – резонно заметил Николай. – Могу вам сказать откровенно, что если дело дойдет до чести моей короны, то не я сделаю первый шаг к отступлению!

Посланник британского короля подавленно молчал, а император все продолжал добивать его своими откровениями:

– Турция – как неизлечимо больной человек, и меня поэтому интересует сейчас не день его кончины, а то, как поступить с его наследством!

Веллингтон в замешательстве лишь развел руками:

– Ваше величество, вопрос о наследстве решался бы легко, будь в Турции два Константинополя: один – вам, другой – нам! К сожалению, Константинополь один. Что же касается Высокой Порты, то не забывайте, что она «умирает» уже несколько веков и до сих пор жива!