Борис Корниенко: Варяжская сага

Чтобы огонь охватил разом весь погребальный костер, братьям пришлось изрядно постараться, так как у них не было масла. Но вот пламя охватило со всех сторон настил, на котором лежало тело отца, и медленно стало подбираться к нему самому. В этот самый миг Ансгар понял, что видит отца в последний раз в жизни. К горлу подступил ком, но, посмотрев на брата, в сухих глазах которого сверкали только отблески огня, он сдержался и не позволил слезам осквернить обряд. Прощай, Ансвар, сын Агвида, и, как знать, может, мы скоро свидимся с тобой, чтобы в последний день Рагнарок биться плечом к плечу!

Уже светало, когда все было кончено. Мать собрала прах в глиняный горшок. Над тем, что не уместилось, братья насыпали небольшой холмик мерзлой земли. После этого мать вручила горшок Агнару со словами:

– Не оставляйте его здесь. Отнесите к морю и развейте над водой – пусть ваш отец еще пошалит с дочерьми Ран.

Мать снова была права. Отец не был по-настоящему стар, в нем оставалось много силы – ей ли не знать. И если, действительно, отдать его прах морским волнам, девять дочерей великанши Ран должны были ублажать отца до самой Вальхаллы.

Однако прежде чем отправляться в путь, следовало позаботиться о матери. Она была крепкой женщиной и могла перенести многое, но она только что потеряла дом и мужа, да к тому же рана на голове лишала ее сил. Сыновья были хорошими охотниками и воинами, но никудышными знахарями. Подумав, Агнар сказал:

– Мы должны отвести ее к Брюнгерде.

– К этой колдунье? В своем ли ты уме, Агнар? – с беспокойством глядя на брата, воскликнул Ансгар.

– В своем. Подумай сам: кто знает, что это были за воины и чего они хотели? Наверняка они все еще бродят по округе, и кто скажет, будет ли безопасно оставлять мать у соседей? Сейчас любой из вольных жителей нашего леса может стать жертвой их разбоя. А к колдунье никто по доброй воле не пойдет, брать у нее нечего, кроме порчи, которую она может наслать на любого, осмелившегося нарушить ее владения.

– Вот именно, Агнар! Не боишься ли ты, что мы сами станем жертвами ее колдовства?

– Ансгар, – мать провела ладонью по его волосам, – не бойся Брюнгерду, она не причинит нам зла.

Братья изумленно уставились на мать.

– Но разве не ты с самого детства учила нас не ходить к Черному холму, потому что там живет колдунья? Я-то ее не боюсь, – сказал, бросив взгляд на младшего брата, Агнар, – но все вокруг знают, что лучше с Брюнгердой не знаться, только если тебе вдруг не понадобились колдовские чары.

– Зачем же ты хочешь отвести к ней нашу мать? – возмутился Ансгар.

– Затем, что иного выхода нет, – уже возвышая голос, ответил Агнар.

– Замолчите! Замолчите оба, – пресекла разгорающийся спор мать, и видно было, что далось ей это непросто. – Вы не понимаете, о чем говорите. Хотя ты, Агнар, прав – иного выхода нет. Я пойду к Брюнгерде, и ничего дурного со мной там не случится. Не беспокойся, Ансгар, со мной все будет хорошо.

Спорить и с братом, и с матерью дальше было бесполезно, и Ансгару ничего не оставалось, как только молча кивнуть головой, хотя внутренне он остался при своем мнении. Он был уже не маленький и тоже не боялся колдуньи, но предпочитал держаться подальше от всего, чего не понимал – а колдовства он не понимал.

Наутро, немного подкрепившись, они двинулись в путь. Агнар нес прах отца, а Ансгар тащил сани с убоиной и немногим уцелевшим скарбом. Мать садиться в сани отказалась и шла сама, хотя и опираясь на руку старшего сына. Черный холм находился в самом глухом углу лесной пущи, пробираться туда приходилось звериными тропами, ибо люди редко там появлялись, тем более что сам холм был окружен болотами. При этом, как ни странно, вся округа знала дорогу к Брюнгерде – всем рано или поздно требуется колдовская помощь. Братья хотя на самом холме не бывали и колдуньи прежде не видали, но тоже были знакомы с подступами к ее логову. Еще в детстве с соседской ребятней они, нарушая запреты, гуляли в этих местах. Преодолевая страх, навеянный страшными рассказами, которыми пугали их взрослые, Ансгар и Агнар подбирались к самым болотам, так что теперь, к удивлению матери, они точно знали, куда идти. Наконец, к середине дня они добрались до границы владений ведьмы.

– Стойте! Дальше самим идти нельзя, – почуяв под ногами незамерзающую болотную жижу, сказала мать, – нужно позвать ее, чтоб колдунья сама вышла к нам на встречу. Брюнгерда-а-а! – вдруг неожиданно громко закричала она.

Братья притихли, вслушиваясь в повисшую после возгласа матери тишину. Ансгару показалось, что стало даже тише, чем обычно бывает в такой глуши. Они стояли на краю леса, а перед ними простиралось черное болото. Оно было действительно черным, странным образом сюда почти не проникал солнечный свет, так что почти невозможно было разобрать, что творится под ногами. Несколько минут казалось, будто совершенно ничего не происходит. Братья уже с беспокойством стали поглядывать на мать, но та оставалась невозмутимой. И вот где-то в неразличимой тьме раздались чавкающие шаги. Все трое повернули головы на звук, пытаясь сквозь мрак и туман рассмотреть идущего.