Илья Куликов - Дружина окаянного князя

Святополк закрыл глаза, чтобы всего секунду подремать. Холодный лес, покрытый недавно выпавшим снегом, растворился, и он оказался в темнице рядом с Владиславой.

– Мы никогда отсюда не выйдем, понимаешь, Святополк? – прошептала княгиня.

– А может, нам и не стоит никуда уходить? Может, нам просто надо умереть?

– Нет! Нет! У нас будет ребёнок! У нас будет сын!

Святополк открыл глаза и встал на ноги. Костер догорал, а значит, он проспал не меньше часа. Нельзя спать – надо выжить. Надо выжить! Святополк поднялся на ноги и побрёл по лесу. Надо пройти всего час, может, два, а дальше будет посёлок. Ярослав и его люди ушли, должны были уйти, а значит, он сможет найти там укрытие. Серебро открывает любые двери и закрывает самые болтливые рты.

Князь Ярослав стоял у гробницы своего родителя в Десятинной церкви и, сжав зубы, сдерживал крик. Нога ныла, и он знал, что это пройдёт, только если лечь или сесть, но негоже ему, сыну, сидеть или лежать в присутствии тела отца. Негоже ему, князю, опуститься на колени.

Вот в этой гробнице лежит князь Владимир, его отец, оставивший после себя великую страну, в которой почти треть населения христиане и не собираются признавать других богов. Но что ещё он после себя оставил?

Епископ Анастас читал молитву, а бояре и воеводы крестились и некоторые пытались повторять греческие слова, которыми слуга Бога возносил молитвы.

Ярослав из последних сил пытался понять, о чём же молит епископ, но мысли его уносились далеко за пределы Дома Господня.

Что делать с Владиславой, женой Святополка? Мёртв ли Святополк? Ведь тело его так и не нашли. И последняя мысль – как быть с печенегами? Пять тысяч всадников сейчас свободно разъезжают по киевской земле, неся разорение. Близится зима, и им необходим корм коням и себе.

Ярослав перекрестился и невольно задумался об отце. Что было бы, если бы он не умер? Что было бы, если не Святополк, а Борис пришёл бы к власти после отца? Была бы война, и кровь лилась бы потоками. Иногда мы не в силах противостоять тому или иному событию, подумал Ярослав, но всё происходит так, как велит Господь.

Если бы отец не умер, то, быть может, не Святополк, а я сейчас лежал бы в каком-нибудь овраге и издыхал, покрытый ранами.

В церковь вошёл воин. Поклонившись, он направился к Ярославу и прошептал ему на ухо:

– Каган печенегов прислал своего человека и хочет переговорить.

Ярослав был очень рад, что может наконец-таки покинуть храм и тело своего родителя. Князь сделал знак, и внимательный Анастас быстро закончил молитву, сократив её.

Ярослав повернулся и вышел из храма. Когда он оказался в седле, то сразу позволил своей больной ноге отдохнуть. Проезжая по Киеву, он видел, как ему кланяются жители. Киев – красивый город, но всё же мне он не люб, подумал князь. Этот город неискренний. Много ещё князей погибнут за право обладать им.

Ярослав, однако, отправился прежде всего не на встречу с посланником печенегов, а к своему пестуну Будому.

Воевода лежал в постели. Рана была тяжёлой, но жизни она не угрожала. Над Будым склонился монах, но едва увидев хромающего князя, он отошёл.

Ярослав сел на постель.

– Киев наш, Будый!

– Это хорошо, – отозвался воевода, – а тело Святополка нашли?

Князь Ярослав отрицательно покачал головой.

– Он умер. Верно, лежит в каком-нибудь овраге сейчас, заметённый снегом.

– Э, нет, – возразил Будый, – пока ты не увидел его тело, даже так и не думай. Он жив и сейчас бежит к отцу своей жёнушки, которому только дай волю – мигом на Русь поспешит, города червенские, твоим отцом захваченные, отбивать.

– Не о Святополке сейчас думать надо, а о других князьях. Станислав, Мстислав, Судислав и племянник мой Брячислав – они сейчас куда опаснее Святополка. Даже если он жив, но у него нет воинства – он мне не опасен.

Будый засмеялся, а после, закрыв глаза, с видом умудрённого старца на смертном ложе проговорил:

– Только кинув землю в могилу, можно сказать, что тот или иной враг тебе не страшен. Раньше для пущей надёжности сжигали…

– Ладно, Будый, спи. Вскоре твои советы мне ещё пригодятся. Спи!

Ярослав встал и скривился от боли. Монах поддержал его за руку.

– Княже, твоя нога срослась неправильно, поэтому тебе так больно ходить.

Ярослав кивнул и, заставив себя улыбнуться, ответил монаху:

– Наверно, боль послана мне Господом как испытание.

– Княже, я не смогу тебя вылечить, но я могу облегчить твои страдания.