Елена Новаженина - Вормхилл

На мгновение Джорджия почувствовала себя сказочной принцессой. Как ни хорош был её родной дом, но такой красоты девочке ещё не приходилось видеть. Бирн уступил гостье одну из самых лучших комнат своего замка. Но она не долго наслаждалась увиденным.

— Папа! Он там, он ранен! Волк привёл английских солдат!

— Успокойся, девочка, я обо всём распорядился! Мои люди уже в деревне, — Бирн ласково ей улыбнулся, — всё будет хорошо, отдыхай!

Люди графа видели, как Джорджия поднималась по холму, они, конечно, помогли бы ей. Но Бирн дал знак подождать, пока всадники не подъедут ближе. К тому же он считал, что человеку нужно дать возможность самому преодолевать трудности. Это решение может показаться чрезмерно суровым, но как показали дальнейшие события, он оказался прав.

В Вормхилле можно было услышать разную речь. Тут говорили не только на ирландском, английском и французском языках, а ещё на нескольких наречиях. Люди разных наций жили одной дружной семьёй. Когда то брошенные или отверженные, сироты и калеки, здесь они были востребованы, и каждый занимался своим делом.

В доме хозяйничала Гертруда. Она меняла бельё, следила за чистотой. Когда то, быв ещё совсем молоденькой, она бежала от старого английского лорда. Хозяйка, ревнуя мужа к красавице горничной, которую тот привёз из Пруссии, унижала и била её. Когда же девушка решилась бежать, она уже знала, где её примут. Молва о Колдуне, который принимает всех обиженных, дошла и до тех мест. И вот уже почти десять лет, женщина живёт в Вормхилле, не думая даже возвращаться на Родину. Да и кто её сироту там ждёт. А здесь у неё есть муж Шон, который живёт в этом же поместье. Он один из лучших кузнецов Ирландии.

На кухне царствовала Эн. Она была нема, но готовила превосходно. Её когда то еле живую нашли в одном разгромленном англичанами доме.

У Бирна нашли приют и одноглазый Джерард, который оказался искусным ювелиром, и одноногий Шон, который защищая господский дом от английских солдат, чуть не умер, истекая кровью, но знатному лорду, одноногий слуга без надобности. В Вормхилле оценили его способность метко стрелять. Шон — кузнец, соорудил ему такую «ногу», что бедолага смог свободно передвигаться без костылей. Много ещё различных людей проживало под крылом Бирна. И для каждого он находил время, помнил их дни рождения, и щедро одаривал. Люди обожали своего Великана, как сами же его называли. Но для посторонних граф Коннел был Колдуном, странным и страшным.

Мягко ступая по коврам, Джорджия прошлась по комнате. Девочка заметила большой книжный шкаф. Она так любила книги, что не утерпела и начала просматривать их одну за другой. В руках у неё оказалась «Подвиги короля Артура». Увлёкшись чтением, Джорджия не услышала, как в комнату вошёл хозяин дома.

— Это верно твоя любимая?

Джорджия вздрогнула от неожиданности. Бирн ласково посмотрел на девочку.

— Можешь взять её почитать.

— А есть ли у тебя Библия? — Джорджия сразу прониклась доверием к Бирну, как будто они были давно знакомы и, не смущаясь, разговаривала с ним на «ты».

— А как же! Королева книг в особом месте! Пойдём, я покажу тебе наш семейный алтарь, — Бирн повернул какой-то рычаг, стена отодвинулась, открыв проход в небольшую нишу.

На высоком пюпитре, украшенном искусной резьбой лежала большая Библия, накрытая лёгким кружевным покрывалом. Джоржия сняла покрывало и ахнула; обрезы книги блестели золотом, кожаный переплёт украшен драгоценными камнями.

— Это семейная реликвия, — тихо произнёс Бирн, — здесь мы с женой и дочерью когда-то проводили богослужение, — граф тяжело вздохнул.

— А как звали твою жену? — Спросила Джорджия, заглядывая Бирну в глаза.

— Мери. Она была красавицей!

— Расскажи мне о ней! — Джорджия любила слушать такие истории, она прижалась к Бирну, а он гладил девочку по голове.

— Ты действительно этого хочешь? — Граф ласково потрепал девочку по щеке.

— Да! Хочу! Расскажи мне, пожалуйста! — она просительно посмотрела на Бирна.

— Тогда приготовься слушать, рассказ будет долгим и нелёгким для меня. Но я думаю, что ты умная девочка и всё поймёшь.

Бирн сел поудобней в глубокое кресло, а Джорджия примостилась у него на коленях. Она была рослой девочкой, но рядом с «Великаном» казалась малышкой. Джорджия, затаив дыхание, смотрела на Бирна, приготовясь слушать.

— Когда мне было шестнадцать лет, — начал свой рассказ Бирн, — умерли мои родители. Ты знаешь о многолетней вражде между католиками и протестантами. Особенно между английскими переселенцами и старыми ирландцами. В одной из таких военных схваток и погибли мои мать, отец и сестра. Я был молод и горяч. Мечтал установить царство справедливости и добра, причём с помощью оружия. Я тогда не понимал, что проливая чью то кровь, только увеличиваю страдания на этой земле. Но в годы моей буйной юности я не пропускал не одной драки с протестантами-переселенцами, и некому было меня образумить.