Елена Новаженина - Вормхилл

Девочка побежала к воротам, Волк — ей наперерез. Тогда Джорджия метнулась в сторону сгоревших построек и схватила валявшуюся тут обугленную палку, бывшую когда то деревянными граблями для сена.

Волк медленно шёл на девочку, готовый к схватке, нервная гримаса исказила его скуластое лицо.

Джорджия, пробегая мимо Волка, с силой оттолкнула его. Но тот схватил её за руку. Девочка ударила его палкой сначала по голове, потом по ногам. Разбойник присел, издавая хриплый крик и хватаясь за ушибленную ногу.

Что есть силы, Джорджия бросилась бежать. На улице слышались крики и вопли женщин, кто то отчаянно бранился, местами шёл дым. Кричали бежавшие по дороге дети, слышны были звуки драки и ржание лошадей. Английские солдаты опять хозяйничали в деревне.

Джорджия побежала в сторону холма, на котором располагалось поместье Бирна Коннела.

Этот холм и строения на нём в народе называли «Вормхилл». Суеверные люди побаивались его. Но Леон Кэрролл был давним знакомым Бирна и всегда смеялся над пустыми страхами и россказнями, коими жители деревни любили пугать друг друга. Туда — то, именно в Вормхилл, и бежала сейчас Джорджия. Она доверяла отцу, да и что было страшнее, чем попасть в руки разъярённого Волка?!

Родовое поместье графа Коннела располагалось на высоком холме посреди зелёной равнины в северо — западной части Ирландии. Оно представляло собой группу построек, окружённую каменной стеной, в центре поместья возвышался старинный замок Коннелов. Внизу за грядой скал простирался Атлантический океан, Гольфстрим нёс свои воды, огибая скалы на восток от Вормхилла. На западе, в долине за рекой располагалась небольшая живописная деревня. Та самая деревня, откуда бежала Джорджия Кэрролл в надежде найти убежище.

Волк, прихватив с собой пару английских солдат, преследовал беглянку. Он пообещал англичанам, что поймав Джорджию, они развяжут язык Леону и тот выдаст тайну сокровищ. План был нелепый и необоснованный, но Волк не обременял себя размышлениями. В нём всегда говорили инстинкты.

Джорджия уже выбивалась из сил, карабкаясь по каменистой возвышенности, она оглядывалась, слыша шум погони. Преследователи были на лошадях. Расстояние между девочкой и ними сокращалось.

— Я не могу больше! — Застонала девочка и упала на колени.

Она оглянулась назад, затем посмотрела наверх. До ворот ещё далеко. Может, кто ни будь её всё таки заметит?

Шум погони нарастал. Джорджия изнемогала.

— Господи! Господи, помоги мне! — В её крике слышалась боль отчаяния и последней надежды. Девочка подняла лицо к небу, ожидая ответа прямо сейчас.

Тёмные тучи начали заволакивать небосвод, подул резкий ветер. Всё предвещало грозу. Вдруг быстро потемнело, сверкнула молния, и раздался оглушительный раскат грома. Начался ливень.

Суеверный Волк остановился, лошадь встала на дыбы. Крупные капли дождя заливали землю, и долина на глазах превращалась в одну большую лужу. Копыта лошадей вязли в грязи, насквозь промокшие солдаты, повернули обратно. Волк, спрыгнув в воду, пошёл по направлению к холму, но тут снова сверкнула молния. Гримаса страха исказил лицо разбойника. Изрыгая проклятия, Он вынужден был отправиться восвояси.

Джорджия, не вполне веря ещё в своё освобождение, карабкалась по холму, цепляясь пальцами за камни. Когда она достигла вершины, дождь закончился, также неожиданно, как и начался. Промокшая девочка подошла к воротам. Дверь открылась и Джорджия, теряя сознание, упала на руки Бирна.

Широкоплечий великан бережно нёс на руках неподвижную девочку, а вокруг засуетились, забегали слуги.

Хозяин Вормхилла был человек образованный, но строгий с виду. Для врагов он казался суровым, но был мягким и податливым с теми, кого любил.

Бирн принимал в своём доме каждого, кто просил убежища, и часто люди, оказавшиеся впервые в Вормхилле, никогда уже не покидали его. Не потому, что Бирн был колдуном, как о нём судачили. Те, кто узнавал графа поближе, привязывались к нему всей душой. Да он был строг, но спрашивал, прежде всего, с себя, а затем уже с других. О слугах и подчинённых Коннел заботился как о родных детях.

Джорджия открыла глаза. Она лежала на широкой постели, накрытая мягким пледом. На стенах комнаты висели картины в позолоченных рамах, на полу лежали ковры, на высоком потолке, украшенном великолепной лепниной играли разноцветные солнечные блики. В высокое витражное окно заглядывали лучи вечернего солнца.