Роберт Говард - Ястребы Утремера

— Ты носишь сейчас другой меч, не тот, что был у тебя, когда я видел тебя в последний раз.

— Они ломаются в моих руках, — сказал Кормак. — Три турецкие сабли пошли на ковку меча, которым я владел в Яффе [9] Яффа (Иоппия) — один из главных портов древнего Израиля и один из древнейших непрерывно населенных городов мира. Именно сюда приходили корабли с паломниками, которые направлялись в Иерусалим. , тем не менее он разбился, как стекло, в морском бою у Сицилии. Этот я взял с тела норвежского морского короля, который возглавил рейд на Мюнстер. Он был выкован в Норвегии — видишь языческие руны на стали?

Он вытащил свой меч, и большой клинок замерцал голубоватым, как живой, в свете свечей. Слуги перекрестились, а сэр Руперт покачал головой.

— Ты не должен обнажать его здесь — говорят, кровь сопровождает такой клинок.

— Кровопролитие следует за мной в любом случае, — проворчал Кормак. — Это лезвие уже испило крови Фицджеффри — этим мечом норвежский морской король убил моего брата, Шейна.

— И ты носишь такой меч? — воскликнул сэр Руперт в ужасе. — Ничего хорошего не жди от этого адского клинка, Кормак!

— Почему нет? — спросил большой воин нетерпеливо. — Это хороший меч — я стер пятно крови моего брата, когда убил его убийцу. Дьявол, но тот норвежец был настоящим великаном в своей кольчуге с посеребренными накладками. Его серебряный шлем был также достаточно прочен, но топор и шлем, и череп разбил вместе.

— У тебя был еще один брат, не так ли?

— Да, Донал. Эохэйд О'Доннелл съел его сердце после битвы при Кулманагх. В те времена между нами была вражда, но Эохэйд не спасся от меня — я сжег О'Доннелла в его собственном замке.

— Почему ты отправился в крестовый поход? — спросил Руперт с любопытством. — Тобой двигало желание очистить свою душу от влияния язычества?

— В Ирландии было слишком жарко для меня, — ответил Кормак откровенно. — Лорд Шеймус Макджеральт — Джеймс Фицджеральд — пожелал заключить мир с английским королем, и я боялся, что он купит его благосклонность, отдав меня в руки королевского губернатора. Тогда была вражда между моей семьей и большинством ирландских кланов, мне некуда было пойти. Я собирался искать свою удачу в Шотландии, когда молодой Имонн Фицджеральд собрался в крестовый поход, и я решил сопровождать его.

— Но ты получил и расположение Ричарда — расскажешь об этом мне.

— Охотно расскажу. Это произошло на равнинах у города Азот [10] Азот — древнейший город, один из пяти главных городов-государств филистимлян. В настоящее время он находится в 6 км к юго-востоку от современного поселения Ашдод. , когда мы атаковали турок. Да, ты тоже был там! Я дрался один в самой гуще сражения, и шлемы с тюрбанами трескались, как яичная скорлупа, под моими ударами, когда я заметил сильного рыцаря в авангарде нашей битвы. Он двигался все глубже и глубже, приближаясь вплотную к линий язычников, и его тяжелая булава расплескивала мозги, словно воду. Но так как щит его был помят, а доспехи залиты свежей кровью, я не мог с уверенностью сказать, кто же это был. И вдруг его конь рухнул, а он в то же мгновение был окружен со всех сторон воющими демонами, которые пытались задавить его количеством. Чтобы пробиться к нему, я спешился…

— Спешился? — воскликнул сэр Руперт в изумлении.

Кормак, раздраженный тем, что его прервали, тряхнул головой.

— Почему нет? — отрезал он. — Я не французская воительница, боящаяся сойти с коня в грязь, в любом случае, я могу биться стоя на ногах. Затем я расчистил небольшую площадку вокруг на длину своего меча, а упавший рыцарь, выбравшийся на свет, встал, ревя, словно бык, и размахивая своей окровавленной булавой с такой яростью, что чуть не размозжил мне голову так же, как туркам. Атака английских рыцарей заставила язычников отступить, и когда он поднял забрало, я увидел, что пришел на помощь Ричарду Английскому.

«Кто ты и кто твой господин?» — спросил он.

«Я Кормак Фицджеффри, и у меня нет господина, — ответил я. — Я отправился с молодым Имонном Фицджеральдом в Святую Землю, а с тех пор, как он пал под стенами Акры, я ищу свою удачу в одиночку».

«Что ты скажешь обо мне как о господине?» — спросил он в то время, когда битва переместилась на расстояние полета стрелы от нас.

«Вы бьетесь достаточно хорошо для человека с саксонской кровью в жилах, — ответил я, — но я предан не английскому королю».

Он выругался, как сапожник.

«Кости святых, — сказал он, — такой человек дорого стоит. Ты спас мне жизнь, но за твою дерзость ни один принц не сделает тебя рыцарем!»