Ольга Елисеева - Белый ворон

— Не знаю, как вас благодарить, ваше высочество, — пролепетала графиня.

— Не надо, — великий князь мотнул головой. — Не за что. — Потом долго и глубоко вздохнул, снял треуголку, вытер лоб тыльной стороной ладони и повернул к ней измученное молодое лицо с лёгкой рябью веснушек на скулах. — Знаете, почему я вам помог?

— Не смею предположить. — Лиза склонила голову к плечу, внимательно глядя на собеседника.

— Потому что мне очень хотелось посмотреть, как поведёт себя мой брат, когда вместо очаровательной дамы увидит в дверях взбешённого мужа.

— Мужа? — не поняла графиня.

Николай рассмеялся.

— А вы считаете себя единственной, кого сюда пригласили?

— Думаю, что нет.

— Верно думаете, — кивнул он. — А скажите, сударыня, что, на ваш взгляд, должен делать мужчина, узнав о неверности жены?

У Лизы перехватило дыхание. Не приведи Бог давать советы августейшим особам.

— Супруга раскаивается? — осторожно спросила она.

— Более чем...

— А муж любит её?

— Скажем так, почитает.

— Тогда он завоюет её преданность, если проявит великодушие.

Великий князь скептически хмыкнул.

— Вы идеалистка. А ребёнок?

— Чей ребёнок?

— В том-то и вопрос.

Лиза собрала всю свою храбрость.

— Мне кажется, ребёнок не должен страдать. Нужно воспитать его самому. Если, конечно, есть силы привязаться к этому младенцу.

Великий князь улыбнулся.

— Вы славная. Рад был с вами познакомиться. Но помните: теперь в опале у его величества не только ваш муж, но и вы сами.

— Мы переживём, — графиня улыбнулась в ответ. — Будьте счастливы, ваше высочество.

Он остался сидеть на скамейке, сгорбившись и высоко подняв плечи. А Лиза побрела по дорожке прочь от злополучной поленницы. Выйдя из верхнего парка, она нашла свои сани и с глубоким удивлением обнаружила в них Шурку. Он ёрзал от нетерпения.

— Ну как?

— Его высочество был очень добр, — устало проговорила графиня.

— Я так и знал, — возликовал Христофорыч. — У Никса с братом свои счёты. — Он помог Лизе усесться в санях. — Если что, я встретил тебя на катании, и мы слишком долго гуляли. Только и всего.

— Только и всего, — повторила молодая женщина. — Шура, а что он говорил о разгневанном муже, неверности жены, ребёнке? Странно звучит...

Бенкендорф снисходительно глянул на графиню сверху вниз.

— Ты разве не слышала? Об этом только при дворе и сплетничают. — Сани уже скользили по зимней дороге, и генерал запахнул на ногах графини мягкую лисью полсть. — Будешь замерзать, скажи. Закрою ещё шинелью. Ну так вот, о великом князе. Болтают следующее. Прусское королевское семейство приезжало сюда несколько раз, государь ездил к ним в гости. Обожаемые союзники вели душеспасительные беседы, а их глазастая дочка тем временем... Впрочем, кто не был влюблён в нашего императора? Даже Наполеон. Словом, всё состоялось. И как честный человек государь заставил брата жениться. Правда это или нет, но мужчине трудно проглотить подобные толки.

Лиза молчала. Жаль Николая Павловича. И Шарлотту жаль. Может быть, они простят друг друга?

— Не морочь себе голову чужими делами. — Христофорыч угадал ход её мыслей. — У них всё склеится. Никс не злодей. Великая княгиня прехорошенькая. Нарожает ему детей. Главное, чтобы в свете разговоры утихли. А то и хотели бы люди помириться, да их кумушки языками разведут.

Тут он был прав. Лиза устало наклонила голову и остаток дороги продремала у Шуры на плече. Он довёз её в целости и сохранности, одним свои присутствием сняв ненужные вопросы, которые могли случиться к графине у родных.

— Вот, государь передаёт твоё прошение, — заявил Бенкендорф Михаилу, вручая предварительно отобранный у Лизы листок. — Завтра будет подписан рескрипт. Заранее не поздравляю. Мало ли что. Но ты должен знать, на твоём назначении настоял великий князь Николай.

На лице Воронцова отразилось удивление:

— Ему-то что до меня?

— По моей просьбе, — веско подытожил Христофорыч. — А также по просьбе твоей милой жены, которую он помнил ещё во фрейлинах. Так что скоро тебе проставляться, господин наместник.

Александра Васильевна увела дочь отогреваться в спальню, и дальнейшего разговора она не слышала. Лежала на тёплом канапе, обложенная грелками и завёрнутая в пуховое одеяло, вокруг охали горничные, мать сетовала на легкомыслие молодёжи: того и гляди рожать, а ей кататься вздумалось... Бедный-бедный Николя. Бедная принцесса Шарлотта...

31 января спозаранку у Лизы начались схватки, и старая графиня выслала зятя из дому.