Леонид Млечин - Сумерки вождей

И одной фразой подвел итог:

— Другого такого работника, Владимир Ильич, не найдете.

Ленин подошел к Сталину вплотную, так что стоявшим в коридоре его слова не были слышны:

— Я вас ценю. И вижу большое будущее для вас в партии. Мы заняли у Союза трактирщиков двадцать тысяч рублей, так что «Правда» будет выходить. Но… я запомню ваши колебания в решающий для революции час. Колебания, которые кто-то другой мог бы счесть недостойными стойкого большевика и не совместимыми с высоким званием члена ЦК. Кто-то другой. Не я. Поэтому вы и остаетесь в ЦК.

Он отошел от Сталина и направился к появившейся в дверях Крупской:

— Наденька, ты говорила, у тебя остался швейцарский шоколад. И где же он?

Сцена опять полностью переменилась. Все происходит в частной квартире.

Из глубины квартиры раздался девичий смех. Появился заспанный Сталин в окружении смеющихся дочерей рабочего питерской электростанции Сергея Яковлевича Аллилуева − старшей Анны и младшей Нади.

— Что случилось? — потребовал объяснений Сергей Аллилуев, несколько смущенный непринужденным поведением дочерей в присутствии гостей.

— Иосиф-то! Иосиф! — Указывая на Сталина, Анна Алилуева пыталась объяснить, что именно приключилось.

Но она просто заходилась от смеха. В конце концов выяснилось, что в соседней комнате Сталина разморило и он задремал с дымящейся трубкой в руке.

— Проснулся, когда комната уже наполнилась гарью: тлело одеяло, прожженное огнем из трубки! — Девушек это почему-то страшно веселило.

− Это со мной не впервые,− с досадой объяснил Сталин, − как ни креплюсь, а вдруг и задремлю.

— Ну, ты и ленивец! — не выдержал Свердлов. — Так все на свете проспишь!

Повернувшись ко всем, Яков Михайлович стал рассказывать:

— Мы же вместе отбывали ссылку в Туруханском крае. Места, понятное дело, курортные, так что приходилось самим о себе позаботиться, иначе пропадешь. Хозяйство какое-никакое завели. Печку надо топить, а то замерзнешь, как цуцик. Убираться, чтобы в грязи не утонуть. Готовить. Словом, договорились с Иосифом − дежурим по очереди.

— И как у вас получалось совместное хозяйство? — заинтересовалась Надежда Константиновна Крупская. — Мы с Володей тоже через это прошли в Шушенском. Но мы приехали с мамой, она обо всем позаботилась. И девушку наняла − в помощь по дому.

— Иосифа не знаете? — фыркнул Свердлов. — Отлынивал от всего! А я же не мог допустить, чтобы заслуженный кавказский большевик мерз и голодал.

Сталин и не стал ничего отрицать. Ему нравились эти воспоминания:

— Сколько раз старался провести тебя, увильнуть от хозяйства. Проснусь, бывало, в свое дежурство и лежу, будто заспался.

— Ты думаешь, что я этого не замечал? − рассмеялся Свердлов. — Прекрасно замечал.

Звонок в дверь.

— Это он! — обрадовался Сергей Яковлевич Аллилуев. — Я открою!

Он привел Ленина. Крайне озабоченный и даже, пожалуй, испуганный Владимир Ильич первым делом обратился к хозяйке:

− Ольга Евгеньевна, покажите-ка мне все входы и выходы в квартире.

Ольга Аллилуева повела его на кухню:

— Эта дверь ведет на черную лестницу.

Ленин не поленился − поднялся еще и наверх, осмотрел чердак. Вернулся несколько успокоенный. День выдался жаркий и невыносимо душный. Ленин снял пиджак, но остался в жилете и рубашке с галстуком. Сделал Сталину приглашающий жест рукой. Отвел его в сторону.

— Я вам давал задание. И что же?

— Какое задание? — поинтересовалась Крупская.

Сталин неодобрительно взглянул на нее. С какой стати женщина вмешивается в важные мужские дела? Ильич не в состоянии объяснить жене ее место. Либерал.

— Я попросил Иосифа Виссарионовича по-свойски уговорить председателя ВЦИК Чхеидзе не публиковать идиотские материалы о том, будто мы с тобой получали деньги на революцию от германского Генштаба, — объяснил жене Ленин. — Кавказские люди лучше понимают друг друга.

Повернулся к Сталину:

— Так что же?

— Николай Семенович ко мне прислушался, — с достоинством принялся рассказывать Сталин. — При мне обзвонил редакции с просьбой воздержаться от публикации сомнительных материалов. И все редакции согласились этого не делать. Кроме одной — газеты «Живое слово». Там ответили, что доверяют этим материалам, потому что они получены от министра юстиции Временного правительства.

Сталин пожал плечами:

— Извините, всего одну газету остановить не удалось.