Александр Трубников - Рыцарский долг

При этих словах Недобитый Скальд чуть не лопнул от возмущения.

— Да с Робером де Мерланом мы еще в юности сражались бок о бок под знаменем французского короля против германцев и англичан! — прорычал он, делая огромные усилия, чтобы не схватиться за булаву. — А Жака я знаю еще с того самого дня, как они вдвоем впервые ступили на землю Акры.

Прервав назревающий спор, в комнату заглянул Рембо. Он еще не успел переодеться и потому предстал перед глазами в наряде орденского слуги. Недобитый Скальд нахмурился. Оруженосец Робера, знавший о крутом нраве гиганта не понаслышке, тут же исчез.

— Ладно, — проворчал Робер. — Кто из вас наш больший друг, я думаю, вы всегда успеете выяснить. Сейчас речь идет о том, что мы будем делать дальше. Точнее, как поступите вы, господа?

— Что тут происходит? — Теперь в комнату заглянул брат Серпен. — У ворот топчутся тевтонцы, из вашей комнаты слышен подозрительный шум. Рембо пробежал мимо с белым как мел лицом…

— Все в порядке, приятель, — миролюбивой улыбки, которую попытался изобразить Робер, хватило бы, наверное, для того, чтобы навсегда помирить всех сторонников папы и императора и по ту и по эту сторону моря. — Скажи мессиру, что мы просто встретили старых друзей.

Жак дернул приятеля за рукав, но было уже поздно. Серпен хмуро кивнул и исчез.

— Мессиру? — тут же поднял бровь де Барн. — Значит, здесь братья ордена во главе с самим приором. Да уж, ценит ваш патриарх киликийских купцов. И ценит настолько, что выделяет им в охрану своих лучших воинов.

— Ну? — хмуро осведомился де Мерлан. — И что из этого следует?

— Бальи не зря послал с нами преданного лично ему человека, — улыбнулся тевтонец. При этих его словах Недобитый Скальд скривился, будто откусил гнилой инжир.

— Гранмастер фон Зальца шепнул мне на ухо, — продолжил он, не обращая ни малейшего внимания на реакцию своего попутчика, — что он получил тайное послание от великого магистра тамплиеров. Тот очень просил, чтобы, если вдруг посреди ночи начнется заварушка с засадами и погонями, мы не проявляли излишнего усердия в погоне. Так что теперь все зависит от некоего сира Макса — вольного рыцаря из Гента, капитана личной гвардии иерусалимского бальи, который больше известен в Заморье как Недобитый Скальд.

— Очень интересно, — проворчал гигант, смерив тевтонца с макушки до пят долгим, оценивающим взглядом. — Я-то тут при чем? То, что отряд, который ушел вдоль моря, тевтонцы догнать не смогли, графу Томмазо я доложу непременно. Пусть он с вашим гранмастером сам выясняет отношения. А лезть в дела патриархата да шпионить за караванами всяких купцов, это уж увольте. Поэтому сейчас мы выпьем вина и продолжим погоню, дабы совесть моя была чиста.

— Вы хотели испить вина, господа? — Теперь в проходе стоял Аббас, из-за спины которого выглядывал слуга с кувшином на подносе.

Робер и Недобитый Скальд обменялись понимающими взглядами и одновременно повернулись к хозяину, глядя на него с нескрываемым сочувствием, как обычно сильные и здоровые мужчины глядят на умалишенного или смертельно больного человека.

— Воистину, как говорил мой покойный дядюшка, граф де Ретель: «Отправь дурака за вином, он один кувшин и принесет», — с тяжелым вздохом произнес Робер.

— Два кувшина, миротворец! — добавил Скальд. — До рассвета еще достаточно времени.

Солнце едва успело оторваться от синеющей на горизонте горной гряды, как из ворот постоялого двора выехало пять больших, крытых парусиновыми тентами возов. Спереди, сзади и с боков возы были окружены вооруженными конниками. Наметанный взгляд франкского воина, конечно, сразу бы различил под грубыми серыми сюрко и далеко не новыми железными шлемами не простолюдинов, а благородных рыцарей, но для встречающихся по дороге мусульманских крестьян, ремесленников и торговцев все латиняне были на одно лицо.

Волы, запряженные парами, уверенно тянули тяжелые повозки.

— Тяжелые кони под седлом и волы в упряжи, — подъехав к мастеру Григу, сказал Жак. — Не самый быстрый способ передвижения. Сколько времени займет у нас путь до Багдада?

— Арабские всадники с заводными лошадями проделывают путь от Дамаска до Багдада за три недели, — ответил киликиец. — Но мы не арабы. Отряду придется двигаться по вражеской территории, поэтому рыцарское снаряжение должно быть всегда с собой. Мы долго думали с приором, не взять ли с собой вьючных верблюдов, но, в конце концов, отказались от этой мысли. И не пожалели об этом. Теперь на дне каждого фургона упрятано ваше орденское платье и полный доспех, а поверх него уложено боевое оружие, которое мы якобы везем на продажу. Того, что я закупил, готовясь к походу, вполне достаточно для того, чтобы быстро превратить два десятка рыцарей и конных сержантов в силу, способную противостоять целой армии мусульман. Сверху лежит дорогое венецианское оружие — мечи, фальшоны, [8] Фальшон — односторонний короткий меч с лезвием, расширяющимся на конце (прим. автора) . кольчуги, которые я доставляю якобы по заказу одного из монгольских владык. Это объясняет, почему мы движемся на восток. Кстати, как там наш пленник?