Анри Люсне - Женщина-вампир [Вампирская серия]

Раджа умолк. Потом, готовый уже выйти из палатки, он обернулся и сказал:

— Прикажи получше стеречь себя. Я два раза приходил к тебе и никто не окликнул меня. Берегись!

Оставшись один, генерал Сен-Пьер снова взялся за свои карты и заметки.

— Один!

По крайней мере, он думал так.

Но около него, счастливый и гордый, находился его сын, смотревший из-за занавески на отца.

Ребенок покорно последовал за матерью и сестрой, но его покорность была лишь личиной, скрывавшей определенный замысел.

При повороте с одной тропинки на другую он быстро бросился в чащу и взлез на пальму.

Убедившись, что его не ищут в этой стороне, он бегом бросился к палатке отца.

Он слышал слова раджи и любовался обожаемым им отцом.

В то самое время, когда ребенок предавался своему безмолвному восторгу, а генерал изучал план завтрашнего сражения, в другом конце палатки раздался тихий шорох.

Тихо-тихо раздвоилось полотно палатки под клинком кинжала и в отверстии показалась голова с блистающими глазами.

Черный полуобнаженный человек неслышно подполз к генералу и одним прыжком очутился у его стола.

Тот упал, испустив глухой стон.

Ребенок видел падение отца.

Но он не пытался бежать, а бросился с кинжалом раджи и ударил им по лицу убийцы.

Напрасное мщение!

Человек схватил ребенка, поднял его и бросил в горевший перед входом в палатку костер.

Потом, взяв оттуда же пылающую головню, он бросил ее в воздух на чрезвычайную высоту.

В эту же самую минуту около палатки раджи поднялась такая же головня.

На этот двойной сигнал раздались звуки рожков и выстрелы.

Уснувшие часовые были застигнуты врасплох.

Лагерь подвергся нападению.

Англичане шли на приступ.

Испуганные неожиданным нападением, офицеры побежали к палаткам своих двух начальников.

Глазам их представилось ужасное зрелище.

Раджа лежал мертвый, удушенный шелковым шнуром.

Луи де Сен-Пьер лежал на земле, между плеч его был воткнут широкий кинжал.

Пораженные ужасом, обезумевшие от горя, офицеры не делали даже попыток к сопротивлению.

То не было сражение, то была безумная резня. Солдаты бросились бежать, поражая друг друга. Кровь текла потоками.

Когда взошло солнце и осветило эту сцену резни, отечество раджей вновь подпало под тяжелый скипетр Индийской Компании.

На севере от Мадраса, потерянное в густой зелени, высится большое белое здание.

Его архитектура и колоннады напоминают греческий стиль.

Широкое мраморное крыльцо ведет на обширную веранду. Наверху здания устроена терраса, на которой можно дышать благоуханным воздухом по вечерам.

Посредине террасы возвышается бельведер, с которого открывается вид на огромное пространство — вид на море и на его берега.

Позади здания кипит работа, исполняемая множеством слуг и невольников.

В данное утро мы тщетно стали бы искать в здании хозяина его — сэра Морица. Он на бельведере, который измеряет лихорадочными шагами.

Это его наблюдательный пост. На стене вывешен календарь с зачеркнутыми красным карандашом днями.

На столе стоит зрительная труба, направленная на море.

Сэр Мориц отходил от нее только для того, чтобы взглянуть на альманах или порыться в куче пожелтевших бумаг, лежащих недалеко, на бамбуковом столике.

— Но ведь это именно сегодня! — пробормотал он. — Все числа точны. Он сел на корабль 3 января в Бордо и должен быть здесь сегодня вечером. Он не может знать о моем нетерпении… да и для этого у него нет никаких данных… Ни одного паруса на горизонте… ничего!

И сэр Мориц нетерпеливо обращал в разные стороны свою зрительную трубу. Он вернулся к столу и снова принялся за перелистывание писем.

Воспользуемся этой минутой, чтобы описать его наружность.

Определить его возраст почти невозможно. Ему шестьдесят или семьдесят лет. Волосы его редки и седы. Бледное лицо покрыто рубцами от ожогов. Он мал ростом, худ и хром. Несмотря на этот недостаток, он весь проникнут холодным изяществом истого англичанина.

Сэр Мориц читает вполголоса выдержки писем: «Ваш протеже отличается редкими способностями. Дерево сильно и может принести хорошие плоды».

— Молодец Дюран, — сказал себе сэр Мориц, — он, видно, очень заботится о Рожере. Это хорошо доказывает это письмо. Посмотрим другое. А, вот и последнее письмо Дюрана!

— «Согласно вашему желанию, Рожер едет к вам. Моя задача кончена. Признаюсь, мне жаль расстаться с ним. Позвольте мне сообщить вам некоторые подробности о нем. Он блестяще кончил курс в политехнической школе и хорошо знает восточные языки. Когда я объявил ему, что вы зовете его в Индию, им овладело минутное недовольство. Он чувствовал влечение к военной службе. Но скоро примирился с этим…»