Николай Пахомов - Время бусово

— Ну, как, толстяк, — встретив возле шатра короля довольно таки помятого во вчерашней сече герцога Одакра, обнажил в притворной улыбке, больше напоминающей хищный волчий оскал, чем улыбку, зубы Гуларих, — легко ли брать рабов и скот в Русколани? Не пришла еще оскомина? Не выбили ли русы зубы?

— Доннер вэттэр! — грязно выругался Одакр. — Гром и молния! За-дали им жару и еще зададим… Один я их с полсотни порубал. Да что там с полсотни… с сотню! — Явно бахвалился он.

— Задали ли? И где же твоя сотня порубанных?!! — Был не столь оп-тимистичен Гуларих, более трезво смотревший на суть происходящего, но Одакр уже ушел от него, не желая ввязываться в пустую, по его мне-нию, дискуссию.

Поспешил к своим воинам и Гуларих. Предстоял быстрый и ответ-ственный маневр — Германарех поручил его отряду быть во главе удара на ладейные дружины князя Храбра. Так что надо было поторапливать-ся. Как ни хитрили король готов со своими советниками, однако Бус и Словен вовремя разгадали замысел готов. Обнаружив, что готские вой-ска снимаются с занимаемых позиций и скорым маршем направляются в тыл, оставив на позициях только надежное прикрытие, Бус дал коман-ду на атаку и преследование врага, чтобы не дать тому возможность осуществить свой замысел расправы над пешцами Храбра. Русколане в едином порыве смяли заслоны готов и устремились за ними вслед по хорошо обозначенному пути. Степная трава там, где прошли готы, была прибита к земле, и путь отхода готов хорошо прослеживался. Славян-ским ратям удалось настичь готов прежде, чем те напали на лодейные дружины Храбра. Германарех вынужден был остановить свои войска и развернуть их фронтом в сторону ратей Буса и Словена, воодушевлен-ных победой над готским заслоном и теперь рвущихся в бой. Противо-стояние славянских и готских ратей вновь возобновилось. Русичи жела-ли атаки, особенно князь Словен, но Бус не хотел лишних потерь и удерживал дружины до подхода Храбра. Время играло на него.

— К чему нам лишняя кровь русичей, — говорил он словами свя-щенного писания славян — Книги Велеса особо настойчивым. — Кровь русичей — святая кровь! И мы, избранные нашими братьями в их воин-ские начальники, должны это помнить и беречь нашу кровь.

А вскоре ему и остальным князьям разведчики доложили, что дру-жины Храбра уже вышли в тыл готов.

— Вот и отлично, — искренне обрадовался Бус. — Теперь можно бу-дет подумать и о том, как одолеть готскую рать меньшей кровью.

Увидев прибывающие к Бусу ладейные дружины, оказавшиеся в тылу готов, Германарех, понимая, что может быть полностью окружен и истреблен превосходящими силами русов, выслал парламентеров для переговоров, возвестив о том ревом труб.

— Что желает сказать конунг славянам? — Спросил Бус, скрывая за учтивостью досаду о нарушении его планов, парламентера — ярла Бик-ки, советника и соратника Германареха, его доверенное лицо и старшего над парламентерами, прибывшими в стан славянской рати, на его же родном языке.

Встреча эта проходила в наскоро поставленном шатре Буса, куда собрались князья и воеводы земель Славянских за исключением тех, что оставались с князем Храбром при лодейной дружине.

— Я бы хотел говорить только с ярлом Бусом, — гордо заявил на сносном славянском языке Бикки, с ног до головы закованный в железо, но снявший шлем, как того требовали обычаи, и потому стоявший перед Бусом с обнаженной головой. Волосы цвета вызревшей соломы, спада-ли ему на плечи. — Я на это уполномочен своим повелителем и влады-кой, великим конунгом Германарехом, который передает тебе, ярл Бус, свое наилучшие расположение и желает долгих лет здравствования.

Вымолвив положенные слова, ярл Бикки замолчал, ожидая ответа.

— Я также желаю конунгу Германареху крепкого здоровья и долгих лет, — ответил Бус. — А еще хочу сказать, что у меня тайн от моих со-братьев по оружию нет. Поэтому можешь, посол, слова своего конунга передавать при них. Если же не желаешь, то можешь возвратиться в свой стан — и тогда пусть нас рассудит меч.

Славянские князья и воеводы, а также аланские и берендеевские одобрительно зашумели.

— Кроме того, посол, я хочу напомнить тебе, — твердо заявил Бус, дождавшись момента, когда установится тишина после бурной реакции славянских вождей, — что я не ярл, а князь или царь, если тебе будет угодно. Так что обращайся ко мне соответствующим образом. В про-тивном случае твои слова будут сочтены за умышленное оскорбление и унижение моего достоинства… с вытекающими отсюда последствиями.