Олег Ракитянский - Василий Недайкаша. Агент под псевдонимом Жук

Симпатии В. Змиенко к ОУН были вызваны не только антипольской направленностью её деятельности, но и радикальностью предлагаемых методов борьбы за независимость Украины (в контексте освобождения Западной Украины — Галиции, Волыни и Закарпатья). Террор В. Змиенко, как и оуновцы, считал «лучшей школой» в деле формирования нового «украинца» в борьбе с внешними и внутренними врагами. Он считал, что «…террор вызывает в народе желание борьбы и создание своей силы, террор обостряет взаимоотношения» [88].

Солидаризируясь с оуновцами в терроре, В. Змиенко в обход своих кураторов из «Двуйки» самостоятельно продолжил подготовку агентов-террористов для выполнения терактов в отношении 1-го и 2-го секретарей Украины — С. Косиора или П. Постышева. Данная инициатива не нашла поддержки у поляков. Сложный период выстраивания дипломатических отношений с Советским Союзом они не хотели омрачать соучастием в террористической деятельности против первых лиц государства. К тому же им непросто дались усилия по сглаживанию инцидента с убийством советского посла Войкова в Варшаве в 1930 году. И снова прослыть террористической державой они явно не спешили.

С разведывательных акций на Украине и с этой целью, опять минуя «Двуйку», вышел на одного из руководителей канадской разведки генерала Синклера и договорился с ним об использовании местной украинской диаспоры в интересах 2-го Отдела. Вскоре к нему в Варшаву прибыли два канадца-украинца и после соответствующего инструктажа под видом туристов были направлены в СССР. Выполнив задание «петлюровской» разведки, они благополучно прибыли в Варшаву и предоставили отчёт о своей работе [89].

Приведённые факты «рабочей» обстановки вокруг В. Змиенко не могли не подтолкнуть его к выходу из этого служебного и политического вакуума. Он искал пути решения этой проблемы и нашёл её в переходе во служение ОУН. С начала 30-х годов всеми делами в организации стал «заправлять» Рихард Яри — заместитель «Степаныча» и посредник по связям с немецким Абвером, где в качестве агента проходил под псевдонимом «Консул-2».

Одновременно Яри являлся агентом британской разведки с 1930 года, но рассорился с ней к 1934 году из-за финансовых махинаций, к которым он испытывал явную слабость. Со временем этот человеческий изъян трансформировался в две шикарные виллы под Берлином (район Фалькензее) и под Веной (район Пригниц).

Наряду с немецкой и британской, Яри был агентом польской и, возможно, советской разведки. С последней он якобы установил контакт в 1926 году через свою жену — еврейку Рейзель Шпильфогель, 29.10.1896, уроженкой г. Перемышль (Западная Украина), которая с 1924 года являлась агентом Коминтерна. И что характерно, Яри всеми разведками подозревался в двурушничестве. Хорошо знавшие Рихарда отмечали, что он в совершенстве владел «Хуцпой», благодаря которой и выходил всегда «сухим из воды». По этой причине обоснованно считался евреем по происхождению [90].

По утверждению «Жука», связь с Яри В. Змиенко поддерживал через бывшего офицера ГШ УНР Шпилинского. Об этой связи знал только В. Недайкаша, которому однажды поведал тайну В. Змиенко [91].

Какую информацию оуновцам передавал генерал, можно только догадываться. О ситуации и процессах, происходящих внутри УНР, националисты были осведомлены не хуже А. Левицкого. Возможно, по этой причине они и не нуждались в выходе на беседу с В. Недайкашей по поводу предателей в своих рядах. Учитывая всё изложенное, надо признать, что В. Змиенко вёл свою «партию», но не с поляками, а с оуновцами. Забегая немного вперёд, отметим, что и эта связь, а если говорить на языке закона — измена родине, в конечном итоге была вскрыта польской контрразведкой, и летом 1936 года генерал В. Змиенко уволен со службы [92]. К этому добавим, что спустя два года в возрасте 52 лет по невыясненным причинам скончался 30 октября 1938 года.

Рассматривая роль В. Змиенко во всей истории с В. Недайкашей, остаётся открытым вопрос, почему «Жук» рекомендовал советской разведке предпринять попытку завербовать генерала. При этом на себя брал сыграть «первую скрипку», тем самым обезопасив наших разведчиков. В частности, на встрече с «Кондратом» 21 июля 1935 года в г. Бордо он заявил: «…Если разрешите, я завербую Змиенко. Могу рискнуть, хотя я уверен, что он на вербовку пойдёт. Он пойдёт только в том случае, если он будет уверен в искренности предложения. Он очень боится провокации. Настроение Змиенко таково, что при умелом и осторожном подходе могу ручаться за успех…» [93]