Анатолий Терещенко - Переписчики истории. Мифы о Катыни

— в-четвертых, исполнять приговоры расстрелом из крупнокалиберного пулемета или колоть штыком тысячи обреченных на смерть пленных — это что-то новое;

— в-пятых, нигде не упоминается о том, что в трех лагерях на Смоленщине содержались украинцы. Все свидетели из числа местных граждан и охранников лагерей НКВД говорят о наличии в них только польского контингента;

— в-шестых, отсутствие в мемуарах участников тех событий информации о пленении такого количества оуновцев, переодетых в польскую форму.

С другой стороны, надо признать, что неприязнь к оуновцам, а тем более абверовцам, была запредельная, особенно у военнослужащих из НКВД, знавших о зверствах этих немецких холуев.

Информация о терроризме оуновцев на территориях Западной Украины доходила не только до руководства страны, но и до охранников лагерей.

То, что оуновцы активно действовали в Восточной Галиции — это правда. В книге «Спецоперации. Лубянка и Кремль. 1930–1950 годы» генерал-лейтенант Павел Судоплатов, главный специалист по борьбе с оуновским движением на Украине, об этом периоде писал:

«Галиция всегда была оплотом украинского национального движения, которому оказывали поддержку такие лидеры, как Гитлер и Канарис в Германии, Бенеш в Чехословакии и федеральный канцлер Австрии Энгельберт Дольфус. Столица Галиции Львов сделалась центром, куда стекались беженцы из Польши, спасавшиеся от немецких оккупационных войск.

Польская разведка и контрразведка переправили во Львов всех своих наиболее важных заключенных — тех, кого подозревали в двойной игре во время немецко-польской конфронтации 1930-х годов…

Во Львове огромным влиянием пользовалась украинская униатская церковь, местное население оказывало поддержку организации украинских националистов*, возглавлявшейся людьми Бандеры. По нашим данным, ОУН* действовала весьма активно и располагала значительными силами…».

Эти силы действовали подло и жестоко, стреляли в спины своим идеологическим противникам. Особенно они ненавидели интеллигенцию. Доставалось учителям, врачам, железнодорожникам, военным, милиционерам и всем тем, кто приезжал налаживать новую жизнь на присоединенной к Советской Украине территории, люди которой находились под гнетом Польши.

Они, оуновцы, чтобы запугать местное население не жалели ни детей, ни стариков. По ночам ими вырезались семьи тех, кто симпатизировал советской власти, чьи сыновья призывались на службу в Красную армию, кто учил детей и кто лечил людей.

По рассказам отца, прибывшего в 1939 году на работу машинистом паровоза в депо станции Сарны, что на Ровенщине, под его паровозом в течение года несколько раз бандиты подрывали железнодорожное полотно. Отца судьба миловала. А вот несколько его друзей-коллег погибли, уйдя после взрывов с паровозами и составами под откос.

Все эти факты говорят о том, что отношение к оуновцам, тем более не рядовым, а офицерам или другого ряда командирам, захваченным на месте совершения ими преступлений, могло быть не адекватным со стороны военных или милиционеров.

Но, с другой стороны, даже в тех хорошо «почищенных» или «притянутых за уши», сфальсифицированных архивах нет и намека на то, что где-то содержалось и было расстреляно более 4 тыс. человек из числа командного состава ОУН*. Для начала девяностых годов прошлого века эта информация была выгодна некоторым политикам.

И то, что многие сечевые стрельцы, бандеровцы, мельниковцы, бульбаши, уповцы и прочие самостийники, совершившие конкретные преступления перед государством, отсидели в качестве политзаключенных — это тоже правда. Расстрелы конкретных лиц за конкретные преступления были, массовых же расстрелов — нет.

Вот на этих противоречиях, которые всегда являются критерием в поисках истины, я и хотел закончить свое повествование, так как их отсутствие — это критерий заблуждения. В истине ценно лишь то, как говорил русский поэт Валерий Брюсов, в чем можно сомневаться.

Трезвомыслящие люди тоже усомнились в версии Геббельса, выстроенной его мозгами и кровавыми руками Гиммлера.

Организация украинских националистов* берет начало за несколько лет до своего провозглашения. В 1921 году из наиболее враждебно настроенных против СССР остатков офицерского состава так называемой Западно-украинской народной армии петлюровских Украинских сечевых стрельцов (УСС) создается Украинская военная организация (УВО). Возглавил ее бывший атаман галицийского корпуса полковник Коновалец.