Катя Федорова - О том, что есть в Греции

Бокал вина с закуской в таверне у Луки стоит четыре евро. Закуска – обычно маринованный анчоус с белой в серую крапину жирной спинкой. С пушистым свежим хлебом. Но подавать одно и то же Луке скучно. Он экспериментирует. Его девиз: «Если понравилось, расскажи об этом другим. Если не понравилось – расскажи мне!» И еще один, гомеровский: «Вовремя сесть за обед – дело совсем неплохое!»

– Ой, что это? – спрашиваю.

– Барбуни в розовом соусе. Сначала я ее пожарил, потом в соус: помидор, чеснок. Немного винного уксуса из розе. Да что я тебе рассказываю! Пробуй! И скажи правду. Если не понравилось – принесу другое! Ешь, пока горячее.

Манолис повторяет одну и ту же фразу с одной и той же интонацией, как дрессированный попугай: – Все по евро, мадам. Мадам, все по евро!

Госпожа Ио покупает циклопических размеров редиску, красные и желтые перцы, скрюченные баклажаны.

– О, – извиняется она, – у меня нет мелочи!

– Не извиняйтесь! – успокаивает ее Манолис. – Главное, чтоб крупные были. А уж без мелочи мы как-то проживем.

– Все относительно, – соглашается госпожа Ио.

Прокопий уговаривает купить анчоуса:

– Последний. На следующей неделе будет, но дороже в два раза. Все! Теперь анчоус только из Кавалы. Она будет кормить зимой всю Грецию! Анчоус – рыба тонкая. Как правило, в это время он скрывается. Просто эта хорошая погода…

Прокопий вдруг начинает причитать со страстью, с какой Руссо не пекся об Эмиле, и даже рифмует свое горе:

– Пропал анчоус. Да! Пропало поколение! Испортила его хорошая погода! Они уже б давно ушли на глубину.

Перебивает самого себя. Восклицает в толпу:

– Покупайте! Осьминог с восемью ногами! Только у меня! Шок! Щенки трески! Молочная скумбрия! Сенсация! Оближете пальчики! Мы вечно будем вместе!

Берет в руки тунца.

– Покажу тебе его содержание. Смотри, как я режу. Техника! Искусство! Я хирург… – Делает неудачный надрез. – Ну, или патологоанатом… Я чувствую, как мне везет! Сейчас его точно купят. У меня предчувствие. Вдохновение! Подъем!

Прокопий, невесомый, как душа, подвижный, как боксер на ринге, делает дансе, прыжок в стойке, балетный взмах руки – и его нож со свистом летит в пенопластовый ящик. На подлете нож теряет скорость, скользит по бледному боку и падает.

– Так. Угу. Или не купят, – говорит задумчиво Прокопий. – Удача – девушка капризная. Но верю: она ко мне еще вернется. Я – гений!

– Неужели? – спрашивает с иронией Манолис.

– Да, – серьезно отвечает Прокопий. – Ты не знал? Я ж Водолей. Как Моцарт!

Я все бегу, а тень моя стоит на месте. Вообще-то и я могу не торопиться, потому что давно везде опоздала. На моих глазах сгорело несколько миров, но каждый раз оказывается, что это не конец и все начнется заново. Удивление и любопытство – вот главные рычаги, которые заставляют человека жить. Куда там одноногому хлипкому счастью! Привычка к счастью – это героин, а от него, как известно, одни неприятности.

Небо – близкое, разумное, понятное. Вместительное: на нем одновременно и солнце, и месяц. Более того: на одном краю лязгает железными зубами гроза, на другом – черные тучи залатаны невинными синими квадратиками. Дедушка привез из деревни урожай: новое вино, новое оливковое масло.

– Я уже попробовал. На хлебе. Лучшее в моей жизни. Такое горькое! А какое зеленое!

На рынке дегустация помидоров: шкурки счищены, кусочки нанизаны на зубочистки.

– Эти для салата, а не для соуса. Только что с куста.

Пышножопая прекрасноволосая гречанка, госпожа Фофи, стянув строгие брови к переносице, медленно жует помидорину.

– Что скажете? – волнуется продавец.

– Скажу, что твои помидоры не для салата!

Розовые щеки продавца линяют. Теряют цвет.

Фофи спокойно продолжает:

– Они для завтрака! Прекрасные! Лучшие! Высшей категории.

Прокопия не узнать: выбрит, трезв. Оставил свой прилавок и покупает шпинат.

– Зачем тебе шпинат? – недоумевает его приятель Манолис. – Ты с ума сошел? Что ты с ним будешь делать?!

– Теще подарю, – отвечает Прокопий и по-рыцарски прижимает к сердцу мокрый шпинат, как букет.

– Мир? – уточняет Манолис.

– Ну… эээ… Да нет. Дрессирую дракона. Приготовит пирог…

Соседней рыбной лавочкой заправляет женщина Марьо. У Марьо хриплый, прокуренный бас, длинные, толстые, как веревки, черные волосы, девичья талия. На пакетах напечатано название ее магазина: «Крикунья».

– Сюда, сюда, – орет-надрывается Марьо. – На моих рыб не надо смотреть! В них можно смотреться! Зеркало! Купи скорпину!