Никита Самохин - Латынь по-пацански. Прохладные римские истории

В ранней республике (res publica, общее дело) все еще существовала пропасть между двумя основными сословиями – патрициями и плебеями

Ну что, последний рывок! Нужно еще немного повозмущаться, демонстративно создать свое народное собрание с хлебом и зрелищами (плебисцит), громко осуждать невозможность брака между сословиями – и вот, наконец, ты добился своего. Ты, плебей, теперь уравнен в правах и свободах с патрициями, а самое главное – спустя какое-то время принимают решение выбирать одного консула из числа патрициев, а другого – из числа плебеев. Достигнутое с таким трудом единство внутри Рима получило соответствующее название – SPQR( Senatus Populusque Romanus ), «Сенат и народ римский». Этой аббревиатурой до сих пор украшены даже канализационные люки в современном Риме.

К слову, говорят, что в начале всех этих плебейских возмущений один патриций, Менений Агриппа, толкнул интересную речь, которая якобы убедила плебс перестать обижаться на какое-то время. Он сравнил ситуацию с бунтом частей тела против живота – мол, руки жаловались, что они поднимают тяжести, ноги – ходят, челюсти – жуют, сердце – бьется и так далее, а вся пища достается животу, который ничего не делает. А живот вроде как съедает всю пищу, но с помощью крови распределяет ее между всеми частями тела, которые в противном случае не смогли бы существовать. Суть этой аллегории заключалась в том, что, хотя все должности заняты патрициями, они используют свою власть для того, чтобы мудро управлять городом на благо всех его жителей. Хорошая попытка, Агриппа.

OPINIO ADVERSARIA PLUS PERSUASIBILIS ET VALENS VISA SIT, SI PRIUS SCAPULAS PERDIDERIS – «ТОЧКА ЗРЕНИЯ ОППОНЕНТА КАЖЕТСЯ БОЛЕЕ УБЕДИТЕЛЬНОЙ И АВТОРИТЕТНОЙ, ЕСЛИ ДО ЭТОГО ТЫ ПОЛУЧИЛ ПО ЛИЦУ»

Казалось бы, все стало хорошо, но не тут-то было. Настало то самое время – время воевать, захватывать и романизировать. Взглянем на небольшую пьесу по данной теме.

Этруски– этруски

Тарквиний Гордый– последний царь Рима

Публий Гораций Коклес– мифический герой, защитник Рима

Гай Муций– молодой храбрый патриций из Рима

Примерно так все и было. Понятное дело, существование Коклеса и Муция ставится под сомнение – да и вообще, поговаривают, что этруски просто-напросто разгромили римлян, но не стали восстанавливать царскую власть и ушли… Впрочем, дальше дела у этрусков пошли под откос из-за кое-каких петухов. Вернее, не кое-каких, а конкретных таких петухов, а именно галлов ( gallus – петух).

Галлы, воинственное племя, известное многим по фильму про Астерикса и Обеликса, перелезло через Альпы и начало щемить этрусков, пока окончательно их не победило. И после этого они начали наступать на Рим. Они наголову разбили римское войско и, в отличие от этрусков, успешно осадили Рим, частями. С этим связана забавная и одновременно грустная история про животных.

Легенды гласят, что большая часть жителей и воинов спряталась на Капитолийском холме. И вот якобы однажды ночью галлы начали взбираться по склону холма, чтобы бесшумно проникнуть за стены крепости. И, к сожалению, сторожевые собаки ничего не почуяли – за это их, а потом еще других собак много лет будут в качестве напоминания распинать на столбах. Зато каким-то образом неприятеля услышали гуси и ТАКОЙ ОР ПОДНЯЛИ, что все защитники сразу проснулись и как следует наказали обнаглевших галлов. Так появилась красивая легенда о том, как гуси Рим спасли. Кстати, один из храбрых римлян, который яростно отбивался в ходе этой битвы от галлов, стал популярным политиком, но в итоге был сброшен с той самой Тарпейской скалы, возле которой и находится Капитолий. Политические интриги, так сказать.

С этого момента (опять-таки, малодостоверного) галлов стали немного теснить, и в конце концов они устали от осады и предложили Риму просто выплатить контрибуции. Есть легенды, что Рим от такой наглости оторопел, поверил в себя и выгнал галлов прочь, но по факту, скорее всего, просто выплатил-таки дань и заключил мир. Как минимум об этом свидетельствует сильный экономический упадок Рима после ухода галлов. Кроме этого, негативный эффект их присутствия был выражен в потерянных в огне летописях – отсюда и столько недомолвок и легенд, особенно про царский период.