Бернард Корнуэлл - Тигр стрелка Шарпа. Триумф стрелка Шарпа. Крепость стрелка Шарпа

— Разве Шарпа здесь нет?

— Конечно нет! Будь он здесь, нас бы не послали подтирать быкам задницы! Но ничего, он вернется. Так сказал генерал. Всего несколько дней, парни. Нам придется потерпеть всего несколько дней. А потом Шарп вернется со всеми своими камешками.

Злость понемногу уходила. Не так уж все и плохо. По крайней мере, их не назначили в строевой батальон. Сержант вдруг понял, что пребывание в обозе сулит новые возможности поближе познакомиться с армейскими запасами. Кое-что можно стянуть, кое-что подобрать. К тому же с обозом всегда путешествуют и женщины — а это и еще кое-какие заманчивые перспективы. Могло быть и хуже. Главное, чтобы капитан Маккей не оказался занудой и придирой.

— Знаете, в чем беда этой армии?

— В чем, сержант? — откликнулся Лоури.

— В ней слишком много этих мерзких шотландцев, — проворчал Хейксвилл. — Ненавижу их. Они не англичане. Нет. Чертова деревенщина, вот они кто! Треклятые горцы! Всех их надо было поубивать, так нет же — пожалели! Пригрели змею на груди. Да, змеи они и есть! Так сказано в Писании! А теперь шевелитесь! Растрясите чертовы задницы! Живей!

Ничего, это ненадолго, утешал себя Обадайя Хейксвилл. Еще несколько дней, и с Шарпом будет покончено.

Телохранитель Полмана перенес раненого Маккандлесса в домишко на краю лагеря, где жила вдова с тремя детьми. Женщина сторонилась маратхских солдат, которые несколько раз насиловали ее, воровали у нее продукты и оставили без воды, сливая нечистоты в ее колодец. Врач-швейцарец дал полковнику четкие инструкции: держать повязку на ноге влажной.

— Я бы оставил вам какие-нибудь лекарства, но их у меня нет, — сказал он, — так что, если лихорадка усилится, укутайте его потеплее и пусть пропотеет. — Помолчав, швейцарец пожал плечами. — Авось поможет.

Полман распорядился оставить немного продуктов и вручил Шарпу мешочек с серебряными монетами:

— Скажите Маккандлессу, что это за его лошадей.

— Так точно, сэр.

— Вдова присмотрит за полковником, а когда ему станет лучше, отправляйтесь в Аурангабад. Мое предложение остается в силе. Надумаете — приходите. Я буду вам рад. — Полман пожал Шарпу руку и поднялся по лесенке в клетку на спине слона. Сопровождавший его кавалерист развернул знамя с белой лошадью Ганновера [13] Белая лошадь изображена на гербе старинной области Ганновер, из которой происходила тогдашняя династия британских монархов. . — Я предупрежу, чтобы вас не трогали, — крикнул полковник.

Погонщик похлопал слона по голове, и животное послушно зашагало на север.

Последней пришла попрощаться Симона Жубер.

— Жаль, что вы не остались с нами, — не скрывая разочарования, сказала она.

— Не могу.

— Знаю. Наверное, так лучше. — Она оглянулась и, убедившись, что рядом никого нет, быстро наклонилась и поцеловала Шарпа в щеку. — Au revoir, Ричард.

Сержант еще постоял, глядя ей вслед, повернулся и вошел в лачугу, представлявшую собой крышу из пальмовых листьев, уложенную на стены из выброшенных за ветхостью циновок. Внутри все почернело от дыма, а единственным предметом мебели была веревочная кровать, на которой лежал Маккандлесс.

— Она — изгой. — Полковник кивнул в сторону женщины, хозяйки хижины. — Отказалась пойти на костер после смерти мужа, поэтому семья ее прогнала. — Он моргнул от резкой боли. — Отдайте ей продукты и отсыпьте немного монет. Сколько нам оставил Полман?

Монеты в мешочке оказались не только серебряные, но и медные. Шарп рассортировал их, разложил по достоинству, а Маккандлесс сосчитал и перевел в фунты.

— Шестьдесят! — с негодованием воскликнул он. — Одну кавалерийскую клячу купить еще можно, но о настоящем коне и мечтать нечего.

— Сколько стоил ваш мерин, сэр?

— Пятьсот двадцать гиней. — Шотландец заметно приуныл. — Я купил его четыре года назад, когда мы с вами вышли из тюрьмы в Серингапатаме, и рассчитывал, что он останется со мной до конца службы. Кобыла, конечно, обошлась дешевле, но и за нее я отдал сто сорок гиней. Удачное приобретение! Я взял ее на рынке в Мадрасе. Ее только что привезли, и смотреть было не на что — кожа да кости. Два месяца набирала вес на лугах.

Названные полковником цифры казались Шарпу непостижимыми величинами. Пятьсот двадцать гиней за коня? Да человек может прожить всю жизнь — и прожить неплохо! — на пятьсот сорок шесть фунтов. Пить эль каждый день.

— Разве Компания не предоставит вам лошадей, сэр?

Маккандлесс грустно улыбнулся: