Бернард Корнуэлл - 4. Трафальгар стрелка Шарпа. 5. Добыча стрелка Шарпа (сборник)

— Капитан! — воскликнул Шарп. Монморан обернулся. — Мне нужен Кромвель! — Шарп кинулся к шканцам.

Кромвель напрягся, но французский матрос преградил Шарпу дорогу.

— В каюту, мсье, — настойчиво повторил Монморан.

— Кромвель! — Шарп попытался оттолкнуть француза, но в грудь ему уперся еще один штык.

На шканцах появились Полман, Матильда и слуга-швейцарец, который снял скромный серый сюртук и повесил на пояс шпагу, как полагается джентльмену. Бывший слуга приветствовал капитана «Ревенана» на хорошем французском, и Монморан отвесил ему низкий поклон. Больше Шарп ничего не увидел, потому что французские матросы оттеснили пассажиров вниз. Шарп неохотно последовал за Далтоном. Каюта майора оказалась в два раза больше Шарповой каморки, а стенами служили не куски полотна, а деревянные переборки. Каюта была меблирована кроватью, бюро, сундуком и креслом. Далтон жестом пригласил Шарпа присесть на кровать, повесил палаш на дверь, затем откупорил бутылку.

— Французский бренди, — грустно заметил шотландец, — отметить победу французов. — Он налил два стакана. — Вам тут будет удобнее, чем в трюме, Шарп.

— Вы очень добры, сэр.

— Да и сказать по правде, — продолжил майор, — я рад скоротать время в компании. Боюсь, несколько часов нам придется поскучать.

— Скорее всего.

— Они даже не стали запирать нас! — Шотландец протянул Шарпу стакан, затем посмотрел в иллюминатор. — А лодки все прибывают. Что за рожи! Не знаю, что думаете по этому поводу вы, Шарп, но мне показалось, Кромвель не слишком стремился улизнуть от французов. Разумеется, я не матрос, но Тафнелл уверяет, что капитан мог поднять дополнительные паруса. Кажется, он упоминал небоскребы и лисели.

— Пекьюлиа и не пытался, сэр, — угрюмо вздохнул Шарп.

Он уже не сомневался, что свидание с «Ревенаном» вышло не случайным, что Кромвель оставил конвой намеренно и французский линкор дожидался «Каллиопу» посреди океана. Слабые потуги Кромвеля спасти корабль должны были замаскировать то, что «Каллиопу» давно уже продали французам со всеми потрохами.

— Сложно судить, мы ведь не моряки, — пожал плечами шотландец и нахмурился, услыхав шаги над головой. Французы орудовали в каюте Полмана. Что-то тяжелое со скрежетом тащили по полу. — Грабят корабль, — вздохнул майор. — Бог знает когда они освободят нас, а я так надеялся вернуться домой к осени!

— Должно быть, в Эдинбурге в эту пору холодно, — заметил Шарп.

Далтон улыбнулся:

— Я уже успел забыть, что такое холод. А вы откуда родом, Шарп?

Шарп пожал плечами:

— Я жил в Лондоне и Йоркшире, сэр, но у меня никогда не было настоящего дома. Армия стала мне домом.

— Не такой уж плохой дом, Шарп. Можно сказать, вам повезло.

От бренди у Шарпа закружилась голова, и он отказался от второго стакана. Зловещий молчаливый корабль качался на волнах. Шарп протиснулся в иллюминатор и увидел, что французы переправляют на «Ревенан» рангоутные деревья «Каллиопы». Их товарищи катили по палубе бочонки с вином, водой и провиантом. Французский военный корабль был в два раза длиннее «Каллиопы» и гораздо выше. Даже закрытые орудийные порты выглядели устрашающе. Ниже ватерлинии блестела медь — наверняка днище недавно очищали от водорослей и ракушек.

В узком коридоре послышались шаги, затем раздался стук.

— Войдите! — крикнул майор, решив, что это кто-то из пассажиров, но за дверью оказался капитан Луи Монморан.

Высокий француз пригнулся под низкой притолокой. За ним следовал еще один верзила в военном мундире. Каюта словно уменьшилась в размерах.

— Вы старший английский офицер на борту? — спросил капитан у Далтона.

— Шотландский, с вашего позволения, — поправил майор.

— Pardonnez-moi . — Казалось, ответ шотландца позабавил Монморана. — Позвольте представить вам лейтенанта Берси. — Капитан жестом показал на громадного детину, который маячил в дверях. — Лейтенант отведет корабль на Маврикий.

На испещренном оспинами и шрамами грубом лице Берси трудно было что-нибудь прочесть. Правую щеку француза украшал пороховой ожог, сальные патлы свисали на воротник, а мундир был заляпан чем-то весьма напоминавшим пятна засохшей крови. Ладони лейтенанта были черны от просмоленных снастей, а на перевязи по бокам болтались абордажная сабля и длинноствольный пистолет. Монморан что-то сказал Берси по-французски, затем обратился к Далтону:

— Я предупредил его, майор, что по всем вопросам, связанным с пассажирами, лейтенант должен советоваться с вами.