Бернард Корнуэлл - 4. Трафальгар стрелка Шарпа. 5. Добыча стрелка Шарпа (сборник)

Проходивший неподалеку старичок с опаской посмотрел в сторону стрелков, остановился в нерешительности и, решив, что бояться нечего, тронулся дальше. Заглянув в глаза Шарпу, он приветливо кивнул, потом, проследив за направлением его взгляда, с гордостью произнес:

— Vygârd.

Слово зацепилось за что-то в памяти. Шарп повернулся к старику.

— Это Херфельге?

— Ja, ja. Herfølge, — оживился старик, указывая на деревню. Потом, переведя взгляд на красивый дом, добавил: — Vygârd.

Вигард. Дом, в котором живет дед Лависсера.

Для человека с набитым золотом сундуком Лависсер добрался до Копенгагена удивительно быстро. Да и зачем ему везти такое богатство в город, который может быть вот-вот захвачен противником?

— Tak, — с чувством сказал он, — mange tak [13] Большое спасибо (дат.) . .

Большое спасибо. Теперь Шарп знал, куда идти, — в Вигард.

Ворота были закрыты, но не заперты. Сначала Шарп подумал, что в доме уже никого нет — из него не доносилось ни звука, — но потом решил, что никто не оставляет пустой дом с открытыми ставнями. Под окнами росли красные розы. Переднюю лужайку только что скосили, и в воздухе еще стоял запах свежесрезанной травы.

Он проскользнул с одной стороны дома, заглянул в конюшню, миновал сад с гудящими над цветами пчелами, прошел под резной аркой и оказался на широкой лужайке, полого спускающейся к пруду. На траве, под белой парасолью, полулежала в плетеном кресле темноволосая женщина в светлом платье. На плетеном столике — соломенная шляпка, украшенная белой ленточкой, сложенная газета, колокольчик и корзинка с рукоделием. Шарп остановился, ожидая, что женщина окликнет его или позовет слуг, но потом понял — она спит. Поразительно — женщина преспокойно дремлет у озера, тогда как в миле от нее кавалеристы шугают из канав и кустов перепуганных ополченцев.

Задняя дверь дома, где щедро разрослась глициния, была гостеприимно приоткрыта. На пороге стояла корзина с грушами и яблоками. Перешагнув через нее, Шарп ступил в длинный, прохладный, выстеленный каменными плитами коридор, на стенах которого висели картины с изображениями церквей и замков. В алькове спал пес. Когда Шарп вошел, собака проснулась, но, вместо того чтобы залаять, всего лишь завиляла хвостом.

Он открыл наугад одну из дверей и оказался в элегантно обставленной гостиной с выложенным белым мрамором камином, вид которого вызвал неприятные воспоминания о путешествии по дымоходам в доме Сковгаарда. Из окон открывался вид на лужайку со спящей женщиной, и Шарп, раздвинув плотные шторы, некоторое время смотрел на нее. Кто она такая? Кузина Лависсера? Быть его бабушкой женщина не могла — слишком молода. Возле кресла стояло что-то, напоминающее мушкет, но потом, приглядевшись, стрелок понял, что это костыли. Прижатая корзинкой для рукоделий, трепетала на ветру газета.

Итак, где Лависсер мог спрятать золото? Только не в этой комнате с мягкими стульями, толстыми коврами и забранными в позолоченные рамы картинами. Он прошел в зал. Витая белая лестница справа… за ней открытая дверь. Шарп заглянул в дверь и обнаружил небольшую гостиную, переделанную в спальню. Наверное, женщина с костылями не могла подняться по лестнице, и ей устроили постель под окном. На белом сиденье у окна стопка книг, на кровати — газеты, кожаный чемодан распух от женского белья. На крышке чемодана золоченые инициалы — «МЛВ».

«Л» могла обозначать фамилию. Лависсер? Вряд ли. Из памяти всплыла другая — Виссер. «В» — Виссер. Лависсер, Виссер, мадам Виссер. В доме Сковгаарда последняя пуля догнала кого-то, о чем свидетельствовали крик боли и кровь на полу. Женщина на лужайке… костыли…

Шарп просмотрел содержимое чемодана, но не нашел ничего, на чем стояли бы инициалы владелицы. Пролистал книги — тоже ничего. Только вот книги были на французском. По крайней мере, так ему показалось. Он вернулся к окну в гостиной и снова посмотрел на спящую женщину. Сообщница Лависсера, француженка, враг. Чтобы облазить весь дом, потребовался бы целый день, но зачем терять время, если можно спросить мадам Виссер?

Стрелок вышел в коридор, где его снова приветствовал миролюбивый пес, пересек лужайку, остановился за стулом и снял с плеча винтовку:

— Мадам Виссер?

— Oui? — отозвалась женщина, открывая глаза, и умолкла, услышав щелчок взведенного курка. Она медленно, очень медленно обернулась.

— Мы встречались на прошлой неделе, — сказал Шарп. — Это я вас ранил.