Бернард Корнуэлл - 4. Трафальгар стрелка Шарпа. 5. Добыча стрелка Шарпа (сборник)

— Ответственность может взять на себя не каждый, — заметил Хокинг и на несколько секунд приложился к кружке. — То, что вы здесь видите, майор, есть частное дело. — Он посмотрел на высохшую женщину, положившую на стол перед клерком несколько пенни, кивнул и продолжал: — Во исполнение приходских обязанностей, майор, я забочусь о распределении общественных средств и пекусь о бессмертных душах. И к обеим этим обязанностям отношусь ответственно.

Общественные средства, о которых упомянул мастер, представляли собой пособие в четыре пенса и три фартинга в день на каждого бедняка, из которых Хокинг ухитрялся умыкнуть два пенса, тогда как оставшееся экономно расходовалось на черствый хлеб, лук, ячмень и овес. Забота о душах прибыли не приносила, зато и расходов не требовала.

— У вас есть попечительский совет? — поинтересовался Шарп, подливая пива в обе кружки.

— У меня есть надзорный совет, — кивнул Хокинг, не сводя глаз с пенного напитка. — Так установлено законом.

— И кто же за все отвечает? Вы? Или совет?

Вопрос, как было видно, не понравился собеседнику.

— Полагаю, что вы, хозяин, но мне надо знать точно.

— За все отвечаю я, — с важным видом сообщил Хокинг. — Совет назначается приходом, а приход, майор, кишит сиротами. И не только наш! Некоторых привозят даже на кораблях. Только на прошлой неделе у реки нашли маленькую девочку. Представляете?

Он покачал головой и уткнулся носом в пену. Шарп представил, как «грязекопы», мужчины и женщины, прочесывающие берега Темзы в поисках случайной добычи, приносят ребенка в приют на Брухаус-лейн. Бедняжка, оказаться у такого опекуна.

— Совет, майор, не в состоянии справиться с таким количеством детей. Члены его ограничиваются квартальной проверкой расходов и, не обнаружив ни малейших нарушений, выносят мне благодарность к каждому Рождеству. В прочих отношениях совет меня как бы и не замечает. Я человек деловой, майор, и благодаря мне приход снимает с себя бремя забот о сиротах. Сейчас под моей опекой тридцать шесть сопляков, и что бы делал с ними совет, кабы не мы с миссис Хокинг? Нет, для прихода мы сущая находка.

Он поднял руку, но не для того, чтобы отвести комплименты «майора», а потому, что проскользнувший через заднюю дверь таверны худощавый молодой человек прошептал что-то ему на ухо. Из-за двери донеслись хриплые крики. Шарп слышал их с того момента, как переступил порог таверны, но делал вид, что ничего не замечает. Вот и теперь он отвернулся, когда молодой человек высыпал в кожаный мешочек писаря пригоршню монет, а потом передал стопку засаленных бумажек, которые исчезли в кармане мастера.

— Дела, — хмуро пояснил Хокинг.

— В Льюисе, — сказал Шарп, — приход предлагает три фунта каждому, кто возьмет сироту из работного дома.

— Будь у меня такие деньги, майор, я бы за пять минут избавил Брухаус-лейн от этих маленьких ублюдков, — ухмыльнулся Хокинг. — По фунту за каждого. По фунту! Но наш приход беден. Мы не в Льюисе. У нас нет средств, чтобы сбыть этих чертовых бродяжек. Нет. Нам приходится рассчитывать на чужие деньги! — Он присосался к пиву, потом подозрительно посмотрел на Шарпа. — Итак, майор, что вам нужно?

— Барабанщики.

В 95-м полку барабанщиков не было, но Шарп рассчитывал, что Хокингу об этом неизвестно.

— Барабанщики? У меня есть ребятишки, которые могли бы барабанить. Толку от них мало, но стучать палочками могли бы. Но почему вы пришли ко мне, майор? Почему не взяли в Льюисе по три фунта за голову?

— Потому что тамошний совет не желает, чтобы мальчишки становились солдатами.

— Не желает? — изумился Хокинг.

— В совете много женщин, — пояснил Шарп.

— А, женщины! — воскликнул Хокинг и раздраженно покачал головой. — Да, с ними договориться трудно. В нашем совете их нет, это я вам сразу говорю.

— А в Кентербери совет требует, чтобы они проходили через магистрат.

— Кентербери? При чем тут Кентербери?

— У нас там второй батальон, и мы могли бы набрать мальчишек в тамошнем приюте, да магистрат не дает.

Эти объяснения, похоже, не удовлетворили Хокинга.

— Но почему в магистрате не хотят, чтобы они шли в солдаты?

— Потому что солдаты умирают. Дохнут как мухи. Понимаете, мистер Хокинг, стрелковые войска ближе всего к противнику. Мы у него как бы под носом, а мальчишки, когда не барабанят, подносят патроны. Снуют туда-сюда, вот и попадают под пули. Бац, бац. Бывает, и свои подстрелят. Кто-то всегда погибает. Но при этом, имейте в виду, для живых жизнь там вполне сносная. Они, можно сказать, становятся избранными!