Чуфо Йоренс - Я подарю тебе землю

По бокам коня свисали две седельные сумки. Юноша терпеливо дожидался своей очереди, поглаживая по шее чалого. Время от времени он прикладывал руку к карману на груди, где хранил все свои сокровища и среди них — письмо, от которого зависело его будущее. Одет он был в длинные облегающие штаны с кожаными тесемками, завязанными на щиколотках, домотканую шерстяную рубаху и саржевый плащ, перекинутый через голову и стянутый поясом, концы которого спадали на бедра. На ногах — дорожные башмаки из оленьей кожи, а на голове — зеленая шапочка, из тех, какие носят егеря и мастера соколиной охоты.

Пока юноша медленно двигался в очереди, он снова и снова мысленно возвращался к своему решению покинуть отчий дом и сопутствующим этому обстоятельствам.

Его путешествие длилось уже три дня — началось оно в Эмпорионе, а закончится должно было в Барселоне, с божьей помощью. Однако он даже и вообразить не мог, куда приведет его жизнь и необыкновенная судьба. Сейчас же он мысленно бродил в местах далеких и родных. Родился он в деревушке неподалеку от Эмпориона, на ферме, которую щедро пожаловал его семье граф Уго, а потом, при деде Марти, граф Конфлана позволил своему вассалу вырубить лес, и на месте шумной листвы появилось двенадцать фейш и три мундины обработанной земли [4] Старинные каталонские меры площади. .

Марти был единственным сыном Гийема Барбани де Горба и Эммы де Монгри — неравного союза, которому противилась семья Эммы, хотя Гийем Барбани был всего лишь наемником на службе у Эрмезинды Каркассонской, а прежде — у ее мужа Рамона Борреля, графа Барселоны. Он защищал границы графства и участвовал в мелких набегах и вторжениях на территорию мавров — короля Лериды.

Семья матери Марти жила в столице Гаррочи и отреклась от дочери, когда та решила выйти замуж за этого наемника, почти что разбойника с большой дороги, и в результате семья лишила ее наследства и пожертвовала всё состояние влиятельному монастырю Клюни.

Эмма хотела, чтобы Марти посвятил себя церкви, однако он и не смотрел в сторону алтаря. Сколько себя помнил, он всегда мечтал стать похожим на любимого деда по отцовской линии, который в детстве служил ему главным примером для подражания. Старик заметно прихрамывал на левую ногу, но никогда не рассказывал, когда и при каких обстоятельствах получил это увечье. Но когда маленький Марти жаловался, что отец все время на войне и его никогда нет дома, старик виновато разводил руками, пытаясь объяснить, что многим людям по воле судьбы приходится исполнять свой долг.

Этим разговорам — как, впрочем, и любым другим — пришел конец, когда со стариком случился удар. С тех пор он лежал, как бревно, возле камина, пуская слюни. Однажды вечером, вернувшись домой с полевых работ, домочадцы нашли его мертвым. На следующий день гроб с его телом водрузили на погребальную повозку и увезли на кладбище, где похоронили в священной земле церкви Кастелло [5] Место вокруг церкви в радиусе тридцати шагов было священным, здесь нельзя было на кого-либо напасть под угрозой отлучения. , где он упокоился, оплакиваемый своими соседями и друзьями, провожавшими его в последний путь. Возглавляла печальную церемонию мать Марти. Это было самое первое большое горе в жизни мальчика, ему тогда исполнилось семь лет. В тот день он окончательно понял, что не собирается ограничивать свой мир окрестными рынками и ярмарками, чтобы продавать выращенный семьей урожай. Он не желал гнуть спину от восхода до заката, как дед, чтобы его собственная жизнь закончилась так же: стуком комьев грязной земли, падающих на крышку гроба под монотонное бормотание священника.

Годы его детства прошли в необоримой жажде знаний. Его мать, в чьих волосах прибавлялось все больше серебра, все еще надеялась, что он посвятит жизнь служению церкви и заставляла сына дважды в неделю седлать Мулея — старого осла, страдающего астмой и по этой причине освобожденного от всякой другой работы. Марти отправлялся в соседнюю деревню, где дон Сивер, приходской священник деревни Вилабертран, взялся обучать его четырем действиям арифметики и основам грамматики за скромное вознаграждение в виде зерна или овощей с их поля, а иногда — курицы или кролика. Он также обучал Марти катехизису и читал жития святых, надеясь пробудить в ученике интерес к карьере священника. Марти же старательно этот интерес изображал, боясь, что иначе его отлучат от столь интересного занятия, как чтение.