Виктор Лаптухин: Африканский казак

Капитан Гордон шумно втянул в себя воздух, остальные молчали. Пауза затянулась.

— Я не военный человек, сэр, — обратился к капитану почтовый чиновник. — Но считаю, что следует отдать предпочтение активным действиям. Желательно, чтобы наш противник поспешил со своей атакой. Поэтому предлагаю устроить эвакуацию управления со всеми клерками, бумагами и столами на пароходы и баржи. Получится отличное шоу, и эмир Ибрагим быстро узнает о нашей панике. Вы опытный военачальник, сэр. Думаю, что в своем приказе по гарнизону вы профессионально сформулируете наши сумбурные идеи.

Дальнейшие события развивались по этому плану. Паника прошла в разумных пределах и в основном коснулась обслуживающего персонала. Большая часть рабочих осталась на месте, понимая, что вдали от реки они тут же станут добычей охотников за рабами. Первое нападение всадников эмира было довольно легко отбито пальбой морских пехотинцев и полицейских, засевших на окраине. На всех большое впечатление произвели оглушительные, хотя и абсолютно безвредные, выстрелы с «Сарацина».

Но эмир Ибрагим оказался хитрее, чем все предполагали. Его главные силы перешли Кануну выше по течению и оказались в тылу английской позиции. Об этом маневре вовремя сообщили дозорные и пятьдесят конных стрелков во главе с лейтенантом двинулись наперерез врагу. С ними отправился и Дмитрий, который в такой день просто не мог усидеть на своей лесопилке.

Маленький отряд быстро форсировал кишевшие крокодилами протоки, в качестве предосторожности пристрелив несколько этих тварей. Но как только он выбрался на низкий поросший редкими кустами берег, подскакавший дозорный сообщил, что громадное войско эмира движется к переправе.

Молодой лейтенант не растерялся, действовал энергично и толково. Его отряд спешился на вершине небольшого песчаного холма и построился в каре — квадрат по десять стрелков с каждой стороны, лошади и коноводы в центре. Массивную треногу с пулеметом вынесли на угол, обращенный в сторону наступающего противника. Рядом поставили коробки со снаряженными лентами и кожаные мешки с водой для охлаждения пулеметного ствола.

Войско Нагвамаце наступало нестройными толпами, конные воины перемешались с пешими, копейщики с лучниками. Зрелище было внушительное — из зарослей вырастала щетина копий, развевались пестрые флаги и перья на шлемах, блестела сталь и зловещий оскал воинов, уже предвкушавших победу над немногочисленными стрелками. Гудели рога и гремели барабаны, раздавался грозный клич — «На гвамаце»!

Тем не менее английский лейтенант оставался спокоен. С выражением презрительного превосходства он рассматривал эмирское воинство и хладнокровно раскуривал толстую сигару.

— Что они кричат? — обратился он к Дмитрию, который в отряде взялся исполнять обязанности переводчика. — Я плохо понимаю их язык. Почему мои солдаты недовольны?

— Враги знают, что большинство стрелков родилось в Кано и нанялось на службу к англичанам. Называют их ослами, ворами, детьми шлюх.

— Боже! Правила приличия надо соблюдать даже на войне. Наших парней следует подбодрить. Пусть врагам ответит сержант.

Мордастый верзила, на груди которого красовались медали за войну в Южной Африке и бои на Золотом Берегу, исполнил приказ и гаркнул что-то очень похожее на боевой клич эмира. Услышав такое все стрелки дружно загоготали, засвистели и затопали, хором повторяя его слова. А передние ряды наступающих смущенно замолчали и даже приостановились на некоторое время.

— Что он сказал? — удивился лейтенант.

— Он немного иначе произнес имя их вождя, сэр. И вместо «я раздавил врага», получилось «я вляпался в дерьмо».

— Черт возьми! Ему не откажешь в остроумии. Обязательно в будущем выучу язык хауса. Ну а сейчас приступим к работе.

Длинная пулеметная очередь скосила весь передовой отряд наступавших. На таком расстоянии ни одна из пуль снаряженной ленты не прошла мимо цели. Остальные воины попятились, немногие из них взялись за свои мушкеты, но ответный огонь стрелков заставил их отойти еще дальше. Перестрелка продолжалась до тех пор, пока из-за кустов не пошла в атаку новая группа конных воинов. Они помчались вдоль берега и попытались напасть с тыла.

По приказу лейтенанта четверо стрелков подхватили треногу с пулеметом и быстро перенесли ее на новую позицию. Две ленты были выпущены в упор, из пулеметного кожуха, со свистом вырывался пар, а весь речной берег оказался завален трупами людей и лошадей.