Мишель Зевако: Любовь шевалье

— Богом клянусь!

— Ладно. Однако я отомщу тебе за ту подлость, которую ты устроил лично мне: ведь из-за твоей измены монсеньор может и меня вышвырнуть со службы. Так вот: за то, что ты предал и нашего господина, и родного дядю, желая уберечь свои дурацкие уши, я тебе их и отрежу! Это расплата за твое преступление!

— О, нет!.. Не надо!.. Смилуйтесь!.. — заголосил Жилло.

Но Жиль невозмутимо поднялся, проверил ногтем, остр ли нож, и шагнул к племяннику. Белый, как мел, Жилло попробовал было поторговаться:

— А может, отрежете только одно?

Но не успел он договорить, как управляющий оттянул правое ухо парня и отхватил его одним ударом ножа. Жилло истошно завопил, а ухо шлепнулось на землю.

— Хоть одно… хоть одно оставьте! — кричал Жилло, обезумев от ужаса и боли.

Затем бедная жертва лишилась чувств. А дядя спокойно ухватился за левое ухо, и в тот же миг оно упало наземь рядом с правым.

«От судьбы не уйдешь», — утверждают фаталисты. Похоже, Жилло на роду было написано потерять когда-нибудь свои огромные уши, которыми наделила его щедрая природа.

Закончив свое дело, Жиль удовлетворенно хмыкнул, но, обозрев недвижное, окровавленное тело племянника, заволновался:

— Как бы этот идиот не окочурился! Кто же тогда расскажет хозяину всю правду?

Жиль помчался в буфетную, откуда притащил воду, подслащенное вино, сердечный эликсир и ткань для перевязки. Он промыл парню раны, смазал их вином, аккуратно забинтовал и влил Жилло в рот несколько капель укрепляющей настойки. Жилло очухался, стал дико озираться по сторонам и наконец схватился руками за голову: он, наверное, решил, что все случившееся — лишь кошмарный сон. Однако ушей парень не обнаружил!..

Он горестно всхлипнул.

— Ну, что скулишь? — поинтересовался Жиль, ухмыляясь с дьявольским ехидством.

— А как же я теперь слышать буду?

— Осел — он и есть осел! — констатировал управляющий вместо утешения.

Затем он помог Жилло подняться, поставив его на ноги, и милые родственнички поплелись к выходу из подвала. Но вдруг они замерли: слабый свет догорающего факела озарил высокую мужскую фигуру. Перед дядей и племянником возник маршал де Данвиль!

— Монсеньор! — воскликнул Жиль и бросился на колени.

— Что тут происходит? — холодно осведомился маршал.

— О, монсеньор! Случилась страшная беда! Но я ни в чем не виноват, поверьте! Я сторожил их, как вы приказывали… Но злой рок… и мой дурак племянник…

— Говори же толком! — грозно потребовал Данвиль.

— Монсеньор, к несчастью, Пардальян узнал, куда вы увезли узниц. Я думаю, он уже освободил их.

— И ты тут ни при чем?

— Клянусь, монсеньор, это не я выдал вашу тайну! Спросите моего подлейшего племянника. Я только что отрезал этому уроду уши.

— Ладно, ладно. Мне вполне достаточно твоего слова, Жиль.

— Ах, монсеньор! — в полном восторге вскричал управляющий. — Для меня нет большей награды, чем ваше доверие. Однажды вы подарили мне целых пятьсот экю — и то я не так обрадовался.

— Значит, я могу полагаться на тебя?

— Я ваш преданнейший слуга, монсеньор! Говорите, повелевайте, моя жизнь принадлежит вам!

— Ты готов на все? Мы ведь должны разыскать беглянок…

— Прикажите — и я отдам всю свою кровь до последней капли…

— Что ж, пошли! Твоя хитрость нам очень и очень пригодится. Крови твоей мне не надо, но дело, которое я тебе поручу, будет потруднее, чем геройская смерть за своего господина в жаркой битве…

— Я не подведу вас, монсеньор!

Старик гордо вскинул голову. Еще бы! Маршал заявил, что верит его слову, будто Жиль — не простой лакей, а настоящий дворянин… Маршал советовался с ним! Беседовал с управляющим почти как с равным…

Жиль почувствовал, что силы его удвоились. Он не сомневался: его ждет победа, а потом и награда.

Задумчивый Данвиль поднялся по лестнице к выходу из погреба.

— Монсеньор, — спросил Жиль, — а что делать с этим болваном?

— С каким болваном?

— Да с моим племянником, — кивнул старик в сторону валявшегося на земляном полу Жилло, который уже успел снова потерять сознание. — Прикончить его?

— Нет, он нам еще будет нужен. Идем же, Жиль!

Но оставим на время маршала де Данвиля. Обуреваемый ненавистью и злобой, этот человек ищет способ устранить Пардальянов, похитить и спрятать в надежном месте Жанну де Пьенн. Маршал с нетерпением ожидает того дня, когда на руинах королевского дома Валуа встанет трон новых монархов — Гизов. Он рассчитывает, что Карл IX, а заодно и его младший брат Генрих Анжуйский, падут от пуль заговорщиков, и Генрих де Гиз возложит на свою голову корону Франции.