Поль Феваль - Тайна Обители Спасения

– Ну как, мои голубочки, все ли у вас хорошо, все ли ладится? Я тут прогуливался неподалеку и решил сюда заглянуть, чтобы посудачить с вами о политике и о биржевом курсе.

Послышались смешки, несколько принужденные, и кто-то из дам, умилился:

– Ах, он такой шутник, наш Приятель-Тулонец!

Мужчина атлетического сложения никак не прореагировал на общее оживление, а мадам Лампион продолжала безмятежно спать.

У Приятеля-Тулонца изменился не только голос, но и повадки, и даже лицо стало решительным и властным. Он цепким взглядом обежал собравшихся.

– У вас есть для нас работенка, патрон? – почтительным, чуть ли не льстивым тоном спросил Кокотт.

– Как знать, дорогой, как знать... Что-то я не вижу тут твоего приятеля Пиклюса, а?

– Он сегодня не пришел, – ответил Кокотт.

– Придет... мне с ним надо потолковать... Душенька! – Тулонец потряс трактирщицу за дебелое плечо, и та испуганно открыла глаза, испещренные красными прожилками. – Угости почтенную публику подогретым вином – за мой счет. Выпейте, ребята, за здоровье прусского короля и его августейшей фамилии.

Последовал смех, прерванный громким голосом: очнувшийся Куатье поднял голову и угрюмым тоном сказал:

– Приятель-Тулонец, я явился сюда не ради забавы. Мне велено было прийти – вот я и пришел. Скажите без проволочек, что вам от меня нужно.

– Подождешь, – сухо ответил Приятель-Тулонец. – Всему свое время, дойдет очередь и до тебя. Пропусти-ка пока стаканчик вина и наберись терпения. Сегодня не ты один явился сюда не ради забавы.

Куатье, оттолкнув стакан, поднесенный ему гарсоном, вновь погрузился в тоскливое размышление.

– Дорогуша, – повернулся Приятель-Тулонец к трактирщице, – распорядись-ка, чтобы в моей «исповедальне» зажгли свечи.

И добавил, обращаясь с Кокотту:

– Пошли, малыш, нам пора.

– Эх, – с сожалением воскликнул удачливый игрок,– мой биль стоит чуть ли не два франка!

– Я заплачу тебе эти два франка, – утешил его Приятель-Тулонец, – и передам твой биль нашему славному Куатье.

– С Лейтенантом мы не играем, – заявили игроки в один голос.

Куатье не проронил ни слова, только обвел говоривших взглядом сумрачным и угрожающим, который никто из них не смог выдержать.

Приятель-Тулонец ухмыльнулся.

– Как только явится господин Пиклюс, – промолвил он, направляясь к маленькой винтовой лестнице, расположенной за стойкой, – направьте его ко мне на исповедь.

Кокотт последовал за ним.

Как только они скрылись, игроки и зрители, позабыв про бильярд, сбились в одну кучку и принялись о чем-то тихонько толковать. Посовещавшись, они быстро пришли к общему мнению:

– Кокотт, Пиклюс и Куатье – ребята серьезные! Нынче затевается грандиозный спектакль!

Помещение, которое Приятель-Тулонец называл своей исповедальней, было просто-напросто дешевеньким кабинетом, предназначенным для убогих пиршеств продажной любви. Из единственного окна комнатушки, выходившего прямо в проулок, открывался вид на бульвар. Вот только двойная дверь, совсем новенькая и с солидной обивкой, резко контрастировала с нищенской обстановкой грязноватой комнатки. О двери позаботился Приятель-Тулонец, превративший это неказистое помещение в одну из своих контор. Он был сугубо деловым человеком.

В тот миг, когда Кокотт переступал порог, снизу, с лестницы, послышался голос:

– Не запирайтесь, я уже тут! Прибыл по вашему приказанию!

Через минуту Приятель-Тулонец восседал на старом диване, а по левую и правую руку от него расположились приспешники.

Кокотт и Пиклюс были неразлучными друзьями, несмотря на разницу в возрасте: Пиклюс был лет на двенадцать постарше юного франта. Что ж, такая разница не только не препятствует дружбе, но даже благоприятствует ей, достаточно вспомнить Ниса и Эвриала – троянских героев Вергилия. Внешность у господина Пиклюса была романтически-претенциозной, что не редкость среди клерков сутяжного ведомства: в частности, он имел длинные волосы, ниспадающие на воротник потертого сюртука.

– Выкладывай! – скомандовал Приятель-Тулонец. – Малыш нам не помешает, пускай и он ознакомится с этой историей.

– Так вот, – с важным видом заговорил Пиклюс, – наш молодой человек уже в Париже.

– Надо же! – ехидно отозвался Приятель-Тулонец. – Если хочешь, я могу дать тебе его адрес.

– Если вы знаете об этом больше меня... – начал было Пиклюс.

– Поближе к делу! – не дал ему договорить Приятель-Тулонец. – Ты явился сюда отчитаться передо мной, а не капризничать. Видел ты укротительницу?