Жан-Франсуа Намьяс - Дитя Всех святых. Перстень со львом

Согласно вашей воле, матушка была положена во гроб в платье Французской Мадам вместе с ребенком. После заупокойной службы в часовне она была погребена в усыпальнице, в месте, выбранном вами. Согласно вашим же пожеланиям, ее гроб был накрыт лазоревым плащом с лилиями.

Досточтимый отец, я пересылаю вам письмо от вашего брата, отправленное им из Рима. Оно было доставлено в Вивре в последнее воскресенье июня. Поскольку ничто не указывало, что оно предназначено исключительно для вас, наша матушка вскрыла его и прочла нам. Его содержание весьма важно и срочно, и мы с сестрой умоляем вас не считаться с нами в решении, которое вам надлежит принять.

Изабелла поручила мне добавить, что в начале мая приезжал к нам в замок Рауль де Моллен. Он теперь рыцарь и изъявляет желание взять ее в жены. Она добавляет от себя, что это также и ее самое заветное желание.

Досточтимый отец, я прошу вас отправить ответ с тем же гонцом. Если ваша воля состоит в том, чтобы вернуться домой, то да приведет вас Бог как можно скорее. Если же она в том, чтобы откликнуться на призыв вашего брата, то да хранит Он вас среди опасностей, которые встретятся на вашем пути. Если вы пожелаете отдать мне какие-либо приказания, то не сомневайтесь: они будут исполнены точно и неукоснительно.

Ваш очень преданный, очень послушный и очень любящий сын

Луи.

Франсуа по-прежнему не испытывал боли. Ему было холодно, и все. В голову ему пришла лишь одна мысль: он ложно истолковал предсказание Тифании; четвертая беременность должна была закончиться не только смертью ребенка, но и смертью матери. Он лихорадочно вскрыл второй конверт, сломав печать с папским гербом. В сущности, Франсуа не отдал себя боли только потому, что имелось еще это второе письмо, содержащее нечто «важное и срочное»… Что-то оно ему скажет? Нужно узнать.

И Франсуа прочел:

Дорогой мой братец!

Помнишь ли ты Берзениуса? Вообрази себе, что я, прикончив его, не извел всю эту породу: тот, кого мы знали, имел брата. Он-то и стал причиной моих нынешних мелких забот.

Я нахожусь в Риме, при Папе Урбане VI, которого спровадил из Авиньона Папа Клемент VII. Как бы мало ни был ты осведомлен в делах веры, ты все-таки не мог не слышать, что у нас теперь целых два Папы: один в Авиньоне, другой в Риме, что, как понимаешь, немного осложняет жизнь христианского мира…

Франсуа было довольно трудно продолжать. Находясь в драматической ситуации, Жан ради изящества слога придал письму несколько игривый тон. Разумеется, он не мог себе и представить, в каком состоянии духа брат будет читать его послание.

Итак, Жан находился в Авиньоне, когда летом 1378 года случился раскол, порожденный избранием сразу двух соперничающих Пап. Как все французы, Жан принял сторону Авиньонского Папы, который и поручил ему некую миссию к Папе Римскому. Посольство, возможно, закончилось бы успешно, не окажись в Риме среди советников Урбана VI некоего Иоахима Берзениуса.

Означенный Иоахим Берзениус не мог себе позволить упустить случай отомстить. Ссылаясь на слухи, ходившие в Парижском университете, он обвинил Жана в безбожии и убедил в этом Папу и его трибунал. Но Жан, поскольку имел на то право, воззвал к Божьему Суду, требуя разрешить спор поединком, и избрал своего брата в качестве бойца. Поединок был назначен на День всех святых 1380 года. Если Франсуа не явится к этому сроку, Жана сожгут на костре…

В уме и в сердце Франсуа все смешалось. Сколько ударов сразу! Сколько решений необходимо принять! Он пытался подавить смятение и смог, наконец, увидеть вещи ясно. Он не может бросить Жана на произвол судьбы; надо срочно ехать в Рим. Тем более что во Франции его ничто не удерживает… Что ждет его в Вивре? Напоминание об Ариетте на каждом шагу? Изабелла, которая вот-вот выйдет замуж и уедет? Молчаливый Луи со своей культей?

Стараниями Карла V и дю Геклена освобождена вся Франция. Англия удерживает теперь только Кале, Шербур, Бордо и Байонну. Даже в качестве рыцаря его присутствие здесь необязательно.

Франсуа решил немедленно ответить Луи — без обиняков, четко, властно.

Сын мой!

Я уезжаю в Рим. До моего возвращения управлять Вивре будешь ты. Я не даю тебе на сей счет каких-то особых распоряжений. Я знаю, что, несмотря на твой юный возраст, ты наделен для этого достаточным благоразумием.

Я ничего не имею против брака Изабеллы и Рауля де Моллена, более того, я даю им свое согласие и благословение. Единственно, я прошу Изабеллу соблюсти год траура со дня смерти ее матери. Если я не вернусь к этому сроку, ты сам устроишь их бракосочетание так, как сочтешь нужным.