Виктор Тихомиров - Чапаев-Чапаев

Соня и вовсе была от него без ума, тем более, особо сравнивать было не с кем. С Вороном Соня пережила биографии всех героинь, которых немерено перелюбил он на экране. Любые препятствия или трудности казались ей исчезающее мелкими пустяками по сравнению с возможностью оказаться вблизи возлюбленного, не говоря о возможности его осязать.

О Паше она даже и не вспомнила ни разу. Не до него ей было. На фоне звезды экрана бедный сержант был пока совершенно неразличим, как человек без свойств.

Семен же повадился наезжать в «общагу» довольно регулярно и выучился проскальзывать мимо вахты, как его надоумила Соня. Иногда, для этого ему приходилось потом отклеивать накладную бороду или стаскивать какой-нибудь дворницкий фартук, но это даже развлекало его, а Соню приводило в еще большее восхищение.

Трудности всегда состояли, по большей части, в выдворении Сониных соседок в кино. На беду двухсерийных фильмов выходило на экраны не много, так что, к примеру французский фильм «Три мушкетера» соседки посмотрели семнадцать раз.

Ворон начал всерьез задумываться о наведении порядка или даже ремонта в собственном жилище. Хотя, он очень опасался запускать к себе в квартиру особ женского пола, имея изрядный запас негативного опыта. И что-то надо было делать с неувезенными вещами актрисы Незвановой, в беспорядке разбросанными по жилплощади, число которых все время множилось. Таким образом визиты артиста к Соне не прекращались.

В один из таких визитов, его и застукал и сценарист Володя, с Ребровым, на выходе из «общаги».

Время никогда не стоит на месте. Даже по каким-либо причинам отстав от идущего вперед, время продолжает идти своим ходом, но параллельным образом. Если кому-либо удавалось уловить совпадение этих движений и проскочить в параллельное время, то он и оказывался, как бы, в прошлом, а проскочив назад — опять в настоящем. Это явление не раз отражено в современном кино и неоднократно встречалось в литературе: «День сурка», «Зеркало для героя», «Гости из будущего» и прочие «пришельцы из прошлого» наводнили произведения. Если же кому-то удавалось заглянуть в будущее, то после счастливчик после, как минимум, становился писателем — фантастом, а, как максимум — знаменитым ученым-открывателем новых законов природы. Или философом, как Павел Флоренский, который не исключал, что когда человек спит, время в голове его движется попятным образом.

Этому не стоит удивляться. Творец тоже, наверное, не прочь иногда чего-нибудь отчебучить, в виде шутки.

Разведчица со скрипкой Варвара не зря старалась. Вооруженные современной военной наукой беляки, озлобленные Чапаевской непобедимостью и избытком невесть откуда бравшихся у того боеприпасов, обложили-таки Чапая однажды плотным кольцом. Расчет был на то, что изба штабная стояла несколько на отшибе и охранялась хорошо только с одного боку.

Планировалось захватить полководца живьем, без шума и грома, а после вывезти подальше от его дивизии. Войско обезглавленное разбить, для чего привлечен и задействован был офицерский полк. А из живого, но обесславленного Чапаева надлежало сделать агитационное посмешище, возить, к примеру, в клетке по войскам белых, в дурацком колпаке, в назидание нижним чинам.

Варвара даже попросилась у полковника, когда план обсуждали, побыть ездовым на телеге с плененным комдивом, поскольку у ней имелось подходящее к случаю платье из пурпурного бархата.

…

Тем временем в Чапаевской дивизии стремительно росла популярность Стелы Исааковны и достигла уже неимоверной силы. Пулемет она освоила довольно быстро, но в строй ее не отпустил комиссар, как черезчур грамотную. При штабе всегда оказывался целый воз работы. Анна, как вихрь носилась по расположению войска с поручениями, писала различные бумаги для командования и по партийной линии, лишь ненадолго выходя на штабное крыльцо перевести дух.

Тут она и представала на виду бойцов во всей своей красе, преимущественно по вечерам, в лучах закатного солнца, внося смятение в мужские умы. Буквально все, даже самые мелкие азиаты добивались ее расположения, даже в точности предвидя, что понапрасну. Наращивание каблуков на сапогах и ношение высоких шапок ситуации в пользу низкорослых не меняло.

Один матрос, татуированный с головы до ног, никак все не хотел отступиться, хоть и потерял уж более половины зубной наличности. Правда, штуки три ему еще боцман на «Авроре» вышиб под горячую руку, но оставалось еще порядочно.