Лорен Уиллиг - Загадка кольца с изумрудом

Джефф так проворно смешался с толпой, что Летти не успела глазом моргнуть. Еще мгновение назад сильные пальцы сжимали ее руку чуть не до боли, теперь же его и след простыл, а она против всяких правил осталась одна на собственном свадебном приеме.

Беседовать Джеффри был явно не настроен.

Схватив с подноса бокал шампанского, Летти опрометчиво поспешила сделать большой глоток и закашлялась, когда пузырьки обожгли горло. Половина шампанского выплеснулась из бокала на подол ее лучшего платья, второпях превращенного в свадебное. Тут кто-то коснулся ее спины.

— Довольна, девочка моя?

С бокалом негуса в руке, взъерошенными седыми волосами и в криво сидящих на носу очках, мистер Олсуорси, по-видимому, от души веселился. Никогда в жизни Летти не чувствовала столь сильной радости при виде одного из родителей.

— Довольна? Ты о чем? — Она задумалась. В городе о ней болтали бог весть что, сегодня ее выдали за человека, который не желал видеть свою молодую супругу, ко всему пострадало ее любимое платье. — Впрочем, я в любом случае не довольна.

— Славно, славно. — Мистер Олсуорси рассеянно потрепал дочь по плечу. — Блестящая иллюстрация к человеческой комедии, не правда ли?

— Скорее, не к комедии, а к фарсу, — буркнула Летти, утешаясь вторым глотком шампанского. Коварное соблазнение при свидетелях, в котором Летти невольно сыграла главную роль, ничем иным быть и не могло. Недоставало лишь ревнивого старика мужа да молоденькой служанки, спрятавшейся в гардеробе.

— Только взгляни: перед нами все семь грехов, выстроенные в ряд, — весело продолжал мистер Олсуорси, не слушая дочь. Он указал на кружки о чем-то толковавших гостей, бокалы с шампанским и перепившего молодого франта, которого уводили под руки два ливрейных лакея. — Обжорство, праздность, тщеславие, даже в некоторой степени вожделение.

— Ты назвал всего четыре, — заметила Летти. — А говоришь: все семь.

— Не упомянул зависть, так? Спешу заметить, твою мать перещеголяли: только в одной музыкальной зале я увидел несколько еще более нелепых нарядов, чем у нее. — Размышляя над сказанным, мистер Олсуорси потер худые руки.

Летти, как не раз прежде, задумалась: как отцу удается так запросто переходить с одной темы на другую? Почему она не умеет жить, как он? Умела бы, тогда с легкостью отступила бы на два шага в сторону и взглянула бы на гомонящую толпу вокруг снисходительно, посмеялась бы над жалкими слухами и ограниченными умишками.

С другой стороны, отцу куда проще — на него не рисуют пошлых карикатур.

— Если бы все кому не лень не перемывали мне косточки, я, может, тоже позабавилась бы, — прямо сказала она.

Мистер Олсуорси утешительно похлопал дочь но руке:

— Встряхнись, девочка моя. На следующей неделе приключится новый скандал — о тебе все и думать забудут.

— Но замужем я буду и на следующей неделе! — Летти снова поднесла к губам бокал. Пузырьки жгли теперь не столь неистово, а от щек к вискам разливалось приятное тепло.

— Увы, все мы рано или поздно этим кончаем. Таков уж незавидный, но неизбежный удел любого смертного. — Взгляд мистера Олсуорси остановился на тучном джентльмене, который выливал шампанское в пунш. — А-а, вот он, этот Марчмейн! Его рассуждения о теории Смита просто смехотворны…

— Неужели? — вздохнула Летти.

Не стоило и надеяться, что отец ее подбодрит. Тот человек, который, утешая детей, боявшихся темноты, пускался объяснять им, в чем суть Платоновой аллегории о тенях на стене пещеры. Впрочем, детям, как ни странно, это помогало, во всяком случае, под рассказы отца Летти преспокойно засыпала, напрочь забывая о страшилищах в чулане.

К несчастью, от нежеланного брака не сулили спасти и философские разглагольствования о всеобщем благе, можно было лишь попытаться уснуть под них на какое-то время.

Очевидно, почувствовав напряжение в голосе дочери, мистер Олсуорси вдруг на минуту оставил погоню за великими истинами и попытался утешить любимое чадо.

— Прежде чем отправиться в плавание по волнам супружества, девочка моя, — оживленно произнес он, — мой тебе совет: обустрой себе библиотеку и обзаведись парой надежных ушных затычек.

— Ушных затычек? Больше ничего не посоветуешь?

— Да-да, ушных затычек. Не мешало бы восковых, хотя сойдут и шарики из ваты. — Выполнив отцовский долг, мистер Олсуорси улыбнулся дочери, поправил очки и сказал: — А теперь прости, дорогая. Я непременно должен побеседовать с этим Марчмейном. Он ничего не смыслит в принципах политэкономии…