Лорен Уиллиг - Загадка кольца с изумрудом

— Нет, вы не Мэри.

— Можно подумать, вы рассмотрели! В такой-то темноте!

Перси на миг растерялся. Темнота была впрямь хоть глаз выколи. Однако покачал головой:

— Все равно вы Летти. Тут уж меня не проведешь. Вы с сестрицей ни капли не схожи, верно я говорю, Пинчингдейл?

— Верно, — пасмурно ответил Джефф. — Не схожи.

Другой на его месте заметил бы разницу прежде, чем сгребать Летти Олсуорси в охапку. Только все случилось так быстро… Не успел он открыть дверь, как руки сами собой легли девице на талию. Что последовало дальше, было и не вспомнить.

Точнее, не следовало вспоминать. Джефф, если бы мог, теперь же навек забыл бы, как ее грудь прижалась к его груди, как изогнулась под его рукой девичья спина и как он провел пальцами вверх по теплой шее.

Нет, ничего этого не было! Не могло быть…

Увы, перед ними стояли свидетели, что жаждали доказать обратное.

— Так, так, так.

Джефф возненавидел это словечко. Фробишер, хоть и покачивался из стороны в сторону, многозначительно хохотнул. И тут же пошатнулся, натыкаясь на Перси.

— Попались на старейшей из проказ.

— Фробберс, я поверить не могу. — Обняв приятеля, Перси задумчиво моргнул. — А помните ту хитрость, что пришла в голову древним грекам? Там у них, по-моему, был конь… — Перси уставился рассеянным взглядом в пустоту перед собой.

— А тут не конь — карета. — Фробишер хихикнул.

— Нет, — заспорил Перси, упрямо вертя головой. — У них точно был конь. Или же кролик? Может, и так… Кролик.

— Хитрый поставили капкан, малышка. Зверь, почитайте, ваш, — похвалил Мартин, сыпля метафорами. — Умница!

Летти неистово покачала головой. Крепко схватилась за край дверцы и высунулась наружу.

— Это не то, о чем вы подумали! Совсем не то!

— Мои мысли всегда верные, — пробормотал Мартин, подталкивая локтем Перси. — Так ведь, дружище?

Смотрел он туда, куда правила приличия не дозволяют опускаться мужскому взгляду. Под плащом на Летти была лишь льняная ночная рубашка. С целомудренно высоким воротничком и длинными рукавами, только вот от частых стирок материя истончилась до сущей дымки; прикрытые ею, изгибы бедер и груди Летти в фонарном сиянии смотрелись притягательнее, чем откровенная нагота.

Залившись румянцем, она поспешно запахнула плащ, однако соблазнительная картинка успела накрепко врезаться в память джентльменов, а в память Перси, затуманенную благодатным хмелем, не одна, а целых три. Счастливец!

Джефф растерянно захлопнул разинутый рот.

Застукали в собственном экипаже целующим Летти Олсуорси — не ужас ли? Хуже того, на ней прозрачная рубашка…

Летти, и выглядит столь обольстительно! Кто бы мог подумать?

Джефф тут же прогнал недопустимые мысли. И, наклоняясь в сторону, дабы хоть частично заслонить собой Летти, угрожающе изрек:

— Если не возражаете, джентльмены…

— Как думаешь, Перси, — протяжно произнес Мартин, — не опасно ли оставлять их наедине?

Джефф пропустил его слова мимо ушей — с Мартином Фробишером иначе было нельзя.

— А Мэри где? — вполголоса, но требовательно полюбопытствовал тот, теперь подчеркнуто не позволяя себе опустить взгляд ниже девичьей шеи. Впрочем, в осторожности больше не было нужды — Летти сжимала полы плаща с такой силой, что побелели костяшки пальцев.

Взглянув на Перси и Мартина широко раскрытыми от испуга глазами, она ответила:

— Ее нет.

— Я догадался.

Легти вспыхнула и зажмурилась, стараясь успокоиться.

— Я хотела сказать… Ее задержали.

Работая в Лиге Пурпурной Горечавки, Джефф беседовал со всякого рода лгунами. Одни прикидывались святой невинностью, другие притворно негодовали, третьи якобы смущались, строили из себя забывчивых, наверное, полагая, что если выдавать сведения по частям, рассказ прозвучит более правдоподобно. Но всех кое-что объединяло. Отнюдь не бегающие глаза — иные лжецы смотрели на тебя, почти не моргая, да так уверенно, что в их сказки поверили бы и инквизиторы.

Выдавал лгунов голос — пустота, звучащая вместо нот правдивости. Джефф улавливал ее, подобно музыканту, что без груда отличит ля диез от си бемоль.

Теперь он нутром чуял, что Летти Олсуорси лжет, и в то же время не мог поверить, что она вступила бы в преступную связь с поклонником собственной сестры. Он знал Летти довольно плохо, однако, поскольку ухаживал за Мэри, бывало, перекидывался словом-другим и с сестрой, а порой и танцевал — почти в шутку, по-приятельски. Летти никогда не брала его под руку, не смотрела в его сторону с выпяченными губками и не пыталась уединиться с ним на балконе (чего нельзя было сказать о ближайшей подруге Мэри, Люси Понсонби — та пускала в ход все из вышеназванных уловок). Летти была добрая душа и не жеманница — Джефф в жизни не замечал, чтобы она, завлекая мужчин, глупо кокетничала, как большинство прочих девиц, что, как только начинают выезжать в свет, отравляют его обманом и хитростью.