Роберт Говард - Знак Огня

— Да заткнись ты! — оборвал его Гордон. — Смотри-ка: я так и думал! Ну и дела…

Луч фонарика вырвал из темноты кусок льняной ткани: на убитом была надета тонкая нательная рубаха, и на этой ткани, словно алое пятно свежепролитой крови, красовалась вышитая шелком эмблема — да, рука, сжимающая кинжал с тремя клинками.

— О Аллах! — застонал Али-хан.

Призвав этим возгласом Аллаха себе в помощь, он презрел свои страхи и суеверия и поспешно расстегнул халаты остальных трех трупов. На нательном белье каждого обнаружилась та же эмблема — тот же алый кулак сжимал все то же диковинное оружие с тремя клинками.

— Сагиб, а монголы — мусульмане? — спросил вдруг афридий.

— Да, многие из них поклоняются пророку Магомету. Но тот человек, труп которого мы видели у Бабер-хана, не исповедовал ислам. Ты обратил внимание на его зубы? Клыки у него сточены до треугольной формы, чтобы быть похожими на клыки хищного зверя. Так делают почитатели Эрлика, Желтого бога смерти, в основном, конечно, жрецы. Кстати, пожирание человечины входит составной частью во многие их ритуалы.

— Убийца турецкого султана был курдом, — пробормотал Яр Али-хан. — Некоторые из них тоже поклоняются дьяволу. — Втайне, конечно. Они называют его Мелек-Таусом. Но персидского шаха убил араб, а в вице-короля выстрелил мусульманин из делийской общины. Что общего может быть у правоверных мусульман с монголами и поклоняющимися дьяволу езидами?

— Вот именно это мы с тобой и должны выяснить, — ответил Гордон, выключая фонарик.

Лунный свет все сильнее заливал каньон, все отчетливее обретали форму скалы, камни и обрыв стены. Друзьям пришлось спрятать лошадей в густой тени нависшей скалы и самим спрятаться за валунами, чтобы не попасть на мушку противнику.

Время тянулось нестерпимо долго; из ущелья не доносилось ни звука. Нервы Яр Али-хана были напряжены до предела. Не выдержав, он вскочил на ноги, проворно взобрался на ближайший высокий камень и встал в полный рост в лунном свете — отличная мишень для любого стрелка на другой стороне каньона. Но выстрела так и не последовало.

— Что будем делать теперь? — спросил Гордона афридий.

Американец показал пальцем на темные пятнышки, тут и там видневшиеся в серебристом свете на каменистой земле.

— Они оставили за собой след, по которому и ребенку не составило бы труда их выследить.

Не говоря ни слова, Яр Али-хан убрал саблю в ножны и извлек из седельного вьюка винтовку. Гордон вооружился подобным же образом, а кроме того, прицепил к поясу моток прочной веревки с острым железным крюком на одном конце. В своих путешествиях по горным краям ему не раз и не два доводилось убедиться в чрезвычайной полезности этого простого и не занимающего много места снаряжения. Луна поднялась совсем высоко, высветив даже узкую серебристую дорожку по дну бокового ущелья. Яр Али-хану и Гордону было вполне достаточно такого освещения.

Они шли по дну ущелья, пробираясь меж камней, держа в руках винтовки. Разумеется, оба отдавали себе отчет в том, что являются легкими мишенями для любого стрелка, притаившегося в засаде где-нибудь впереди по ходу ущелья или чуть выше на склоне. При всем этом оба смельчака были готовы рискнуть, использовать тот шанс, что может подарить судьба или военная удача, а именно — промах первого выстрела противника, после которого можно будет упасть, перекатиться по земле и спрятаться в тени ближайшего камня. А там — будь что будет… Но выстрела все не было и не было, как не было видно и оторвавшихся от преследователей беглецов, хорошо знавших местность и не боявшихся засады. Капли крови — ориентир для догоняющих — частым пунктиром отмечали путь отряда езидов, несомненно уходивших от погони с несколькими серьезно раненными товарищами.

Гордон вспомнил об Ахмад-шахе, оставшемся лежать под открытым небом; ни земля, ни даже плащ-палатка пока что не покрыли его тело. Но времени на заботу о мертвом не было ни секунды.

Ахмад-шаху уже не помочь, а вот Лал Сингх оказался в плену у людей, которым неведомы пощада и жалость. Тело Ахмад-шаха можно будет предать земле потом, а сейчас главная задача — выцарапать Лала Сингха из лап езидов, прежде чем они убьют его, если, конечно, они уже этого не сделали.

Взведя курки винтовок, американец и афридий уходили все дальше вверх по ущелью. Они вышли в погоню пешком, ибо и нападавшие, похоже, тоже были пешими, если, конечно, их лошади не были оставлены где-нибудь в глубине ущелья. Впрочем, это казалось маловероятным: пока что дно ущелья было настолько неровным и каменистым, что всадник здесь абсолютно лишился бы своего преимущества в скорости и маневренности и, наоборот, стал бы легкой добычей для пешего воина.