Владимир Андриенко - Галерные рабы его величества султана

— Нас не пощадят! Нужно сдаваться!

Но капитан испанского фрегата сдаваться не пожелал:

— Кто там предлагает предательство? Мы еще не проиграли!

Он стал ругаться на чем свет стоит, но его быстро уложили выстрелом из пистоля. Судно было захвачено турками….

Море: фрегат "Санта Мария де ла Виктория"

Мустафа подошел к Федору и произнес:

— Ты отлично сражался, гяур. Ты спас нас. И я могу это признать. Одолел опытного фехтовальщика.

— Этого? — Мятелев указал на труп офицера. — У него оружие никуда не годное.

Турок подобрал шпагу испанца и внимательно осмотрел клинок.

— Это толедский клинок. Отличная работа и сбалансирован как! так что ты не прав. Это твоя добыча.

Мустафа протянул шпагу Федору. Тот принял её и сказал:

— Я к иным клинкам привык. Чего мне с этого?

— Возьми, возьми. Это хорошая шпага. Она тебе еще послужит.

Если бы Федор мог тогда знать, как капудан-паша османского флота был прав. Этот толедский клинок будет спасать его жизнь в диких дебрях Южной Америки.

— Как ты выбрался из каюты, где был закрыт? — спросил капудан.

— Дак битва началась. А я не мог пропустить битву, эфенди.

— Хорошо. Ты бросился на врагов с голыми руками и только на испанском корабле получил оружие. Это смелый поступок. А я ценю смелость и умение драться на саблях. Ты хороший воин.

— Давно держу клинок в руках, эфенди. А в награду за мою помощь, если таковой достоин, не забудь нас отпустить на волю, когда придет время для этого.

— В том могу тебя поклясться Аллахом. Ты и твой друг получите свободу. А пока ты мой гость. Желаешь остаться на этом судне? Сейчас сюда прибудут мои матросы, и для тебя будет выделена лучшая каюта. Или снова прейдешь на "Меч падишаха"?

— Не я останусь на этом корабле.

— Эй! — Мустафа приказал привести пленных офицеров.

И тех поставили перед ним. Их было трое.

— Кто из вас командует этой посудиной? — спросил он через толмача* (*толмач — переводчик).

— Вон лежит его тело. Это дон Хуан де Гонсало и Вальдес, — ответил не высокий средних лет офицер. — Я хорошо говорю по-турецки и пусть, эфенди не утруждает себя толмачем.

— Кто ты? — спросил Мустафа.

— Штурман фрегата "Санта Мария де ла Виктория" дон Рамон де Нарвега.

— Всех вас сейчас запрут в трюме. У вас будет выбор, либо принять ислам и пойти со мной, либо стать рабами и быть проданными в первом же берберском порту. Подумайте что для вас лучше. Несколько дней у вас есть.

Нарвега поклонился и опустил голову.

— А что у вас вон в той каюте? Что там такое? Золото испанского короля? Почему закрыта?

— Там наш пассажир, эфенди. Некий очень важный господин.

— Что за господин? Кто такой?

— Этого я не могу знать. Про то знал только сам капитан. Но он мертв.

— Хорошо! Увести всех пленных и запереть в трюме! Быстро!

Мустафа с видом повелителя распахнул двери каюты таинственного пассажира фрегата. Он вошел внутрь и думал, как этот человек задрожит при виде его обрызганных кровью врагов боевых доспехов. Такое бывало не единожды.

Но в каюте был совершенно спокойный высокий человек средних лет. Ни один мускул на его лице аскета не дрогнул. Он учтиво склонил голову:

— Привет тебе, эфенди! — произнес он на турецком языке.

— Я капудан-паша османского флота Мустафа. А ты кто такой?

— Я? Тот, кто имеет тамгу великого падишаха полумира, — спокойно ответил незнакомец и протянул Мустафе пергаментный свиток. — Посмотри сюда!

Мустафа пригляделся и похолодел. Под документом стояло: "????????". Это было имя падишаха полумира. А это означало, что лично повелитель османской империи повелевает всякому подданному падишаха соблюдать все, что скажет предъявитель сего!

— Откуда это у господина? — Мустафа побледнел.

— А разве эфенди не должен повиноваться, и ни о чем не спрашивать?

— Да. Прости мое любопытство, эфенди.

— Ты можешь не переживать, почтенный капудан-паша. Я все знаю о тебе. Ты бежал из Стамбула. Разве не так? Но ты, по-прежнему, трепещешь при имени султана.

— Берберские пираты не враги великому султану. И одно дело бежать из Стамбула, а иное стать личным врагом падишаха.

— Я это знаю. И потому помогу тебе, капудан-паша.

— Поможешь?

— Ты желаешь, чтобы пиратские беи приняли тебя?

— Да. Это мое желание.

— Тогда я дам тебе такую возможность. Ты получишь от меня письмо к Шагин-бею. И он примет тебя одним из своих капитанов.

— К Шагин-бею? — Мустафа был искренне удивлен, что этот гяур знает самого большого берберского бея. И он даже обещает ему протекцию.