Майкл Форд - Огонь Ареса

В дальнем конце стадиона стоял Тимеон и размахивал руками, видно было, что он что-то кричит. Лисандр его не слышал, крики спартанцев заглушали все. На половине дистанции он приблизился к Мелеагру и Аристону. У него горели ноги, легкие не слушались.

Количество голосов, подбадривавших Демаратоса, поубавилось. Над стадионом звучало другое имя. Он вскоре расслышал, как кричат: «ЛИ-САНДР! ЛИ-САНДР! ЛИ-САНДР!»

Илоты и спартанцы скандировали его имя.

Лисандр постепенно обошел Мелеагра.

Теперь он смотрел только на Демаратоса, который тяжело бежал справа.

«Поднажми!» — подбодрял себя Лисандр.

Аристон споткнулся у края стадиона и растянулся плашмя.

Толпа ахнула.

Перед Лисандром остался один Демаратос.

Мышцы ног Лисандра натянулись, точно огненные прутья. Он представил себе, будто воздух, которым он дышит, — это вода, обдающая языки пламени. «Почти у цели!»

Тимеон изо всех сил кричал что-то, но Лисандр не слышал его. У него даже не осталось сил поднять голову и посмотреть, где находится Демаратос.

Из последних сил Лисандр устремился к Тимеону, стоявшему на финишной линии.

Лисандр еле вырвался из объятий друга. Он увидел, что Демаратос, высоко подняв руки, издает радостные крики. Вокруг него собрались друзья, праздновавшие победу. У Лисандра упало сердце. Он хотел рассказать Тимеону о Прокле, но не смог толком ничего произнести.

— Он… Прокл… — Лисандр указал рукой. — Я не мог… он поступил нечестно…

Пока они стояли, судья, дававший старт, подошел к Демаратосу и его друзьям в сопровождении двух помощников в плащах. Они что-то быстро обсудили, судья прутом указал на Прокла, затем посмотрел в сторону Лисандра. Демаратос хотел возразить, но арбитр покачал головой. На лице Прокла был написан страх. Помощники судья взяли его за руки и увели. Тимеон побежал узнать, что случилось и вернулся с интересной новостью.

— Судья сказал, что соревнование прошло нечестно. Прокла будут пороть за то, что он оскорбил богов.

— Но Демаратос все-таки победил…

— Нет, — прервал его Тимеон. — Судья говорит, что вы пришли к финишу одновременно. Победителя определит решающий поединок!

Силы Лисандра давно иссякли, и он с опустошенным видом лежал на спине. Тимеон сел рядом и протянул ему флягу с водой.

Лисандр начал пить, почти не отрывая губ от фляги.

— Не думаю, что мне хватит сил продолжить состязания, — сказал он.

— Хватит, если я скажу, что мне удалось выяснить, — ответил Тимеон. Он прошептал Лисандру на ухо: — Я знаю, кто украл Огонь Ареса!

— Кто? — спросил Лисандр.

Тимеон кивком указал на илота, наполнявшего флягу водой. Тот стоял к ним спиной, но Лисандр все равно узнал его. Это был раб Демаратоса.

— Боас украл Огонь Ареса? — не веря переспросил Лисандр.

Оба наблюдали, как илот, прихрамывая, робко подошел к Демаратосу. Тот выхватил из рук раба флягу, а самого его сердито оттолкнул.

— Боас не хотел этого, он лишь выполнял приказ Демаратоса. В то время они оба еще не ведали, что ты не просто илот.

Лисандр встал.

— Я убью этого вора!

Но Тимеон удержал его.

— Лисандр, прекрати. Амулет не у Демаратоса.

— Мне все равно, у него он или нет, — ответил Лисандр, вырываясь из рук друга. — Тогда он, наверно, где-то в казарме. Я ему покажу…

— Нет, Лисандр, ты не понял, — сказал Тимеон. — Огонь Ареса Демаратосу не нужен. Он хотел подарить его своей девушке. Он хотел сделать ей подарок.

Лисандр больше не сопротивлялся. Он посмотрел на друга.

— Девушке? Откуда у такого типа, как Демаратос, могла появиться…

— Вот она, — прервал его Тимеон, указывая на кого-то в толпе. Лисандр посмотрел в ту сторону.

«Не может быть!»

Тимеон показывал на девушку, стоявшую рядом с пожилым спартанцем в алом плаще. В спартанце он узнал Сарпедона. Рядом с ним в тонком пеплосе из ткани цвета индиго была Кассандра.

Два илота граблями переворачивали песок в яме в тех местах, где пролилась кровь при встрече двух предыдущих соперников. Лисандра уже не волновали порезы и ушибы.

Никогда раньше его не обуревала такая злость.

«Кассандра и Демаратос!»

Теперь все сходилось. Демаратос — тот самый спартанец, которого он видел у дома эфора в то утро, когда поссорился с Кассандрой. Знак любви, обнаруженный им в казарме, был от нее. Стало быть, Демаратос с самого начала знал о том, что он внук Сарпедона. Тимеон начал растирать Лисандра маслом из фляги.