Майкл Форд - Рождение воина

Агесилай молчал, но его холодный свирепый взгляд просто сверлил Лисандра. Юноша подавил дрожь.

— Возьмите плащи и ждите у казармы.

Дед Лисандра развернулся и широкими шагами вышел из столовой. Агесилай последовал за ним.

Ученики повскакали с мест и устремились к выходу. Уходя, Лисандр услышал разговор между Демаратосом и Диоклом.

— Как же я пойду в горы? — тихо спросил младший спартанец. — У меня плечо еще не зажило как следует.

Он распахнул тунику. Там, где случился вывих сустава, еще виднелся бледно-зеленый синяк.

— Тебе придется страдать. Не зря это называют испытанием, — холодно ответил Диокл. — Исключений не будет.

Когда Лисандр проходил мимо, Демаратос удостоил его ледяным взглядом.

— Если повезет, вы уцелеете. Если нет, значит, такова ваша судьба — заявил наставник.

В спальном помещении Орфей протянул Лисандру пеньковый мешок.

— Обязательно возьми с собой одеяло — в горах еще мороз, — предупредил он.

— Брать с собой одеяло запрещено, — с ухмылкой заявил Демаратос, стоявший в другом конце помещения. — Можно только плащ и все. Ни оружия, ни еды.

Тем не менее Лисандр открыл деревянный сундук, стоявший возле его кровати, достал из него пращу и бросил ее в мешок вместе с единственным тонким одеялом, которое у него было.

— Это тоже возьми, — сказал Леонид, открыв свой сундук. Он протянул Лисандру кожаный мешочек. Внутри лежали два камня.

— Что это? — спросил Лисандр.

— Один камень — кремень, другой содержит в себе железо. Ударив кремнем по железу, ты высечешь искру. Будем надеяться, что в лесу найдутся сухие дрова. Тогда вам удастся развести огонь.

— Спасибо, — сказал Лисандр. — Все еще не могу поверить, что Сарпедон выбрал меня.

— Боги улыбаются тебе, — ответил ему друг. — Я молился, чтобы эфор выбрал меня.

— Твой час еще впереди, — успокоил его Лисандр. Он хотел еще кое-что добавить, но в глубине помещения началась суматоха — там собралось несколько учеников, и Хиларион, главный шутник казармы, что-то говорил им.

— Вы слышали, что рассказывают об Агесилае? — громко спросил Хиларион. — Я могу поведать вам правдивую историю о нем и его брате Нисосе.

Лисандр набросил на плечи плащ и подошел к ребятам. Все слушали Хилариона.

— Во время соревнований в казарме, братьям выпало по жребию бороться друг с другом. Их отец входил в Совет старейшин. Он твердил сыновьям, что те должны прославить его. Их поединок был долгим и упорным. Никто не хотел проигрывать. Нисос сломал Агесилаю лодыжку, но тот не сдавался. Наконец, когда оба боролись, лежа на земле, Агесилаю удалось вцепиться в брата мертвой хваткой.

— Какой хваткой? — спросил Прокл.

— Я покажу тебе, — ответил Хиларион. Он притянул Прокла к себе. — Садись.

Прокл широко улыбнулся и подчинился. Хиларион сел позади него и обхватил Прокла ногами за пояс, затем руками за шею и потянул на себя.

— Агесилай не отпускал его, — продолжал Хиларион, пока Прокл размахивал руками, пытаясь достать его.

— Когда лицо Нисоса начало синеть, судья хотел прекратить поединок, но Агесилай вцепился в брата намертво.

Лицо Прокла начало краснеть.

— Его улыбка превратилась в гримасу, он стал задыхаться. Судье пришлось несколько раз ударить Агесилая по спине, прежде чем тот отпустил брата.

Хиларион отпустил Прокла, который тут же набросился на рассказчика. Все рассмеялись. Даже Лисандр улыбнулся. Демаратосу и Аристону удалось оттащить Прокла от Хилариона.

— Ты ведь мог задушить меня! — крикнул Прокл.

— Ты ведь сам напросился, — широко улыбнулся Хиларион.

— Хватит, — нахмурился Демаратос. — Расскажи, что произошло с Нисосом.

— Он лежал ничком, — тихим голосом продолжил Хиларион. — Когда его перевернули на спину, было много крови: у него лопнули сосуды в носу и глазах. Нисос умер. Агесилай отвернулся от брата и отправился получать награду.

Ученики молчали. Первым нарушил тишину Орфей:

— А что было с Агесилаем? Его наказали?

— Когда унесли Нисоса, — продолжил Хиларион, — к Агесилаю подошел их отец. По его лицу нельзя было определить, о чем он думал. Многим казалось, что он прикончит Агесилая на месте. Отец взглянул на кровь Нисоса, пропитавшую землю, положил руки Агесилаю на плечи и посмотрел ему в глаза.

— И? — спросил Прокл.

— «Я вижу, что воспитал хотя бы одного хорошего сына», — произнес отец и ушел.

— И все? — воскликнул Прокл.

— Больше он ничего не сказал, — ответил Хиларион.