Кирилл Кириллов - Витязь особого назначения

Сияя зубчиками короны на лысоватой голове, рядом с князем восседал рыцарь в панцирном доспехе тонкой венецианской работы. Покосившись на безучастного князя, он оперся на резные подлокотники, не без труда поднял свое сухое тело с мягкого сиденья и протянул к Ягайле руки:

— Ну здравствуй, сынок!

— Отец… — только и смог выдохнуть Ягайло.

— Это… Ольгерд, это что, сын твой? — поперхнулся князь Святослав. В его тусклых глазах зажглись искорки интереса.

— Да, сын. Ягайло. А ты и не знал?

— Не знал, князь, прости. Не оказывал я ему княжеских почестей. Простым витязем считал, так и относился, — покачал головой Святослав.

— Да и я его не как княжеского сына воспитывал, он сам так хотел. Ну, то дело прошлое, — ответил Ольгерд. — Я-то думал, ты в крестовый поход сбежал, в сарацинских землях воюешь. — Он перевел взгляд на Ягайлу. — А ты, оказывается, вон где, у друга моего любезного на службе. Что ж, удивлен, хоть и приятно. Так что ты тут делаешь?

— Да. — Святослав подался вперед. — Как задание твое? Сполнил?

— Сполнил, — понурил голову Ягайло, с трудом входя в роль вестника беды после встряски, которую доставила ему неожиданная встреча с отцом. — Только порадовать мне тебя нечем. Погиб Глеб.

— Брешешь, смерд! — вскочил на ноги Святослав. И осекся. — Прости, Ягайло. И ты, Ольгерд, прости. Тяжело мне слышать те слова…

Отец и сын молча кивнули с разных концов зала.

— Как то случилось, где ты его нашел?

— Там же, где Акимка сказывал, у полесских болот. И того не сберег, князь. Убили его супостаты стрелами. — Ягайло склонил голову еще ниже. Казалось, отцовский взгляд Ольгерда зрил насквозь его лживую душу.

— А тело? — Святослав обессиленно рухнул на трон. — Где тело?

— Обезобразили его тело звери, так что не привезти было. Дней десять он там пролежал, так что только не… И медведи, и рыси, и собаки окрестные приложились.

— Так откуда ж ты знаешь, что то был мой сын? — снова возвысил голос Святослав.

— Ладанку я с его шеи снял. Узнаешь? — Ягайло достал из-за пазухи и протянул князю ладанку, еще теплую Глебовым теплом.

Князь вскочил, стремительно преодолел разделяющее их расстояние и схватил ее могучей дланью. Прижал к сердцу. Замер в скорбной позе.

— Помер, значит, Глеб? — раздалось из-за спины князя. — Я, значит, теперь наследник? — Из царившей за троном тьмы медленно появился Юрий. Глаза его на длинном бледном лице горели безумным пламенем.

— Ты что говоришь, сынок?

— Что есть, то и говорю, отец. Слаб был Глеб, безволен, как баба. Не такой смоленскому престолу наследник нужен, а сильный, несогбенный, как я.

— Да как же… Он же брат твой!

— Был брат, да весь вышел. Нет его теперь. Я наследник. — Юрий подошел к отцу, вырвал из его руки ладанку Глеба и повесил себе на шею.

В дверях раздался какой-то шум, тихая перебранка и вроде даже звук удара, а потом что-то упало и покатилось. Следом прозвучали неровные шаги. Припадая на одну ногу, в зал вошел болотный воевода, опираясь на огромную булаву. Завидев это чудовищное оружие, за троном охнули. Вперед выступил незаметный до того воин с коротким мечом в руке. Ягайло положил руку на рукоять сабли. Ольгерд подошел поближе и встал за плечом Святослава. Зачем? Помочь другу, если что, или приставить к спине клинок, если неприятности обернутся против его сына? Ягайло не был уверен.

Во всеобщем замешательстве болотный воевода проковылял к середине зала и встал плечо к плечу с Ягайлой, глухо бухнув в пол навершием булавы.

— Здрав будь, князь Святослав, — произнес он, стягивая с головы мягкую шапочку и кланяясь. — И ты здрав будь, княжич. — Он поклонился Юрию. И ты, боярин. — Он поклонился Ольгерду и повернулся к Святославу. — Знаешь, кто я?

— Догадываюсь, — буркнул Святослав.

— С недоброй вестью прибыл я к тебе, князь, — скорбно склонил голову воевода.

Уже получивший ту весть и даже немного смирившийся с потерей сына, закаленный в боях воин лишь едва заметно кивнул.

— Думаем мы, что пропал твой сын где-то в наших болотах. — Воевода напустил на свое лицо столь скорбное выражение, что Ягайло чуть не прыснул в кулак, невзирая на серьезность момента. — Ищем его уж какой день, а все найти не можем, но надежда, что жив он, еще осталась.

У князя от этих слов округлились глаза, а брови поползли вверх, под давно отступившие со лба волосы. Ольгерд оторопел.

— Что ты несешь? Лягушек там, что ли, объелся на своем болоте?! — вскричал Юрий.

Князь взглянул на сына и кивком головы велел воеводе продолжать.