Бернард Корнуэлл - Арлекин

Хуктонское сокровище похитили в пасхальное утро 1342 года.

Эта святая реликвия висела на стропилах церкви, и было удивительно, что такая драгоценность хранится в столь глухой деревне. Некоторые поговаривали, что не дело это — держать ее там, что следовало бы поместить ее в раку в каком-нибудь соборе или большом монастыре. Другие, и таких было немало, утверждали, что она не настоящая. Только полные олухи отказывались верить, что многие святые реликвии — подделки. По проселкам Англии шлялись шарлатаны, торговавшие пожелтевшими костями и ребрами — якобы мощами блаженных святых. Иногда кости действительно были человеческие, хотя чаще — свиные или даже оленьи, но глупцы все равно покупали их и молились им. «Человек может молиться хоть святому Гинфорту, — говорил отец Ральф, насмешливо фыркая. — А они молятся свиным костям, свиным костям! Блаженной свинье»

Это отец Ральф доставил сокровище в Хуктон; он и слышать не хотел о перенесении его в другой собор или монастырь. И так оно восемь лет провисело в маленькой церквушке, покрываясь пылью и зарастая паутиной, которая отливала серебром, когда через высокое окно западной башни на нее падали косые лучи солнца. На святыню усаживались воробьи, и иногда по утрам на ней висели летучие мыши. Ее редко чистили и вряд ли когда-либо спускали вниз, хотя время от времени отец Ральф требовал принести лестницу, и, когда сокровище снимали с цепей, он молился над ним и гладил его рукой. Священник никогда не хвалился им. Другие церкви и монастыри, владей они подобной драгоценностью, воспользовались бы ею для привлечения паломников. Но отец Ральф поворачивал гостей обратно. «Да так, ничего особенного, — говорил он, если пришелец спрашивал о реликвии, — безделушка, пустяк». А если гость настаивал, священник начинал сердиться: "Это ничто, пустяк. Сказано вам: ничто! Отец Ральф был грозным человеком, даже когда не сердился. А в гневе он походил на косматого демона. Его пылающая ярость оберегала святыню, хотя сам он считал, что лучшей защитой является неведение — ведь если люди не узнают о сокровище, то Бог его сохранит. И он его действительно хранил. Какое-то время.

Заброшенный Хуктон был для сокровища лучшим укрытием. Крохотная деревушка лежала на южном побережье Англии, где по каменистому пологому берегу спешил в море ручей Липп — почти что река. Из деревни в море выходили полдюжины рыбачьих лодок, которые ночью укрывались за Хуком — галечной косой, огибавшей устье Липпа. Во время знаменитого шторма 1322 года море, хлынув через Хук, выбросило лодки на берег и разбило их в щепки. Деревня так по-настоящему и не оправилась от той беды. До шторма от Хука отплывали девятнадцать лодок, а через двадцать лет на волнах за ненадежным барьером у Липпа качалось лишь шесть утлых суденышек. Прочие селяне работали в солеварнях или пасли овец и коров на холмах позади горстки крытых соломой хижин. Ветхие жилища сбились вокруг маленькой каменной церкви, в которой на почерневших балках висела святыня. Таков был Хуктон — селение, полное лодок, рыбы, соли и скотины, с зелеными холмами позади, широким морем впереди и невежеством посредине.

В Хуктоне, как и повсюду в христианском мире, в канун Пасхи устраивали всенощное бдение.