Александр Дюма - Капитан Ришар

В эту минуту вошел адъютант.

— Что там еще? — спросил Наполеон.

— Сир, — сообщил адъютант, — прибыл офицер из Итальянской армии, от вице-короля. Ваше величество желает его видеть?

— Да, конечно, и тотчас же, — сказал Наполеон. — Пусть он войдет.

— Входите, сударь, — произнес адъютант.

На пороге появился офицер, держа в руке треугольную шляпу.

Это был молодой человек двадцати пяти-двадцати шести лет в форме офицера штаба вице-короля, то есть в голубом мундире с серебряными аксельбантами и воротом, шитым тоже серебром.

Что же касается его внешности, то, наверное, в ней было что-то особенное, так как Наполеон, при его появлении уже собравшийся было заговорить, вдруг умолк. Оглядев его с ног до головы, он спросил:

— По какому случаю этот маскарад, сударь?

Молодой человек оглянулся, чтобы узнать, к кому относился этот вопрос, но, видя, что с императором он был один, смущенно сказал:

— Сир, извините меня, но я не понял.

— Зачем этот голубой мундир вместо зеленого, который был на вас только что?

— Сир, вот уже два года, как я имею честь служить в главном штабе его высочества вице-короля и никогда не носил другого мундира, кроме того, в каком имею честь предстать перед вами.

— Вы когда прибыли?

— Я только что спешился, сир.

— Откуда вы?

— Из Порденоне.

— Как вас зовут?

— Лейтенант Ришар.

Наполеон посмотрел на молодого человека еще более пристально.

— У вас есть письмо от Евгения, адресованное мне?

— Да, сир.

И молодой человек достал из кармана письмо с гербом вице-короля Италии.

— А если бы у вас отобрали это письмо? Или если бы вы его потеряли?

— Его высочество приказал мне выучить его наизусть.

— Ах, так! Сударь, — спросил Наполеон, — не могли бы вы мне объяснить, почему это час назад вы прибыли из Регенсбурга в мундире гвардейских егерей, а теперь, десять минут назад, вы, одетый в форму офицера штаба Евгения, явились из Порденоне? И каким это образом вы имеете поручение сообщить мне одновременно известия и от Даву, и от вице-короля Италии?

— Извините, сир, вы сказали, что час назад офицер гвардейских егерей прибыл от маршала Даву?

— Да, час назад.

— Двадцати пяти-двадцати шести лет?

— Вашего возраста.

— И похож на меня?

— Удивительно похож!

— И его зовут?.. Пусть ваше величество меня извинит за расспросы, но я так счастлив!

— Его зовут лейтенант Ришар.

— Это мой брат, сир, мой брат-близнец! Вот уже пять лет, как мы не виделись.

— А, понимаю… Ну что ж, вы его сейчас увидите.

— О сир, я только обниму моего дорогого Поля и тотчас же уеду.

— Вы в состоянии снова уехать?

— Сир, я надеюсь, что буду иметь честь получить от вас поручения.

— Ну что же, ступайте обнимите своего брата и будьте готовы отправиться в путь.

Молодой человек, вне себя от радости, попрощался и вышел.

Наполеон, оставшись один, распечатал письмо.

С первых же строк лицо его омрачилось.

— О Евгений! Евгений! — произнес он. — Моя нежность к тебе меня ослепила: ты хороший полковник, средний генерал, плохой главнокомандующий!.. Итальянская армия отступает к Сачиле, весь арьергард потерян в результате просчетов генерала Саюка. Еще один, уставший от войны. К счастью, мне не нужна Итальянская армия… — Бертье! Бертье!

Появился начальник главного штаба.

— Я разработал мой план. Пусть будут наготове десять курьеров, чтобы отправиться с моими приказами. Каждый приказ должен быть в трех экземплярах, и курьеры отправятся к месту назначения по трем разным дорогам.

Пока Наполеон отдает десяти курьерам приказы, результат которых нам вскоре будет известен; пока братья Ришары, Поль и Луи, не видевшиеся уже пять лет и своим удивительным сходством вызвавшие странное недоразумение, которое произошло на наших глазах, обнимают друг друга с нежностью родных, которых на каждом шагу могут разлучить навсегда пуля или пушечное ядро, — мы расскажем о том, что происходило в городе Абенсберге, расположенном в семи или восьми льё от Регенсбурга.

Четверо молодых людей от шестнадцати до восемнадцати лет, студенты университетов (один — из Гейдельбергского, другой — из Тюбингенского, третий — из Лейпцигского, а четвертый — из Гёттингенского), прогуливались, держась под руку и распевая марш майора Шилля, только что поднявшего в Берлине знамя восстания против Наполеона.

При звуках этой песни молодой человек лет двадцати, сидевший в комнате около шестнадцатилетней девушки, вышивающей на пяльцах, тогда как ее девятилетняя сестра в уголке играла в куклы, вздрогнул, поднялся и подошел к окну.