Сергей Шлахтер - Звезда, зовущая вдали

Грибов спросил у ученого, не имеет ли тот личного мнения о надписи. Тот, пожав плечами, пояснил, что неразгаданных надписей, и египетских, и нубийских, в их музее много, и надо быть большим фантазером, чтобы находить объяснения всем. Возможно, освобожденный раб был нубийцем и вернулся домой, а охота происходила где-то в египетских владениях и он чем-нибудь потрафил организаторам. В отношении же сражения с египтянами никаких разумных объяснений нет. Тогдашние египетские фараоны уже не устраивали походов в Нубию. И непонятно, почему эпитафия погибшему нубийцу выполнена месопотамской клинописью.

Уже на борту самолета, бросая прощальный взгляд на необъятную горную страну под крылом, Грибов рассказал товарищам о результатах исследования. И высказал предположение, что только бегство от преследователей могло завести бывшего раба в эти каменистые дебри.

Выражаясь языком христианских священнослужителей, неисповедимы пути Господни.

Мучительная ночь подходила к концу. Казалось бы, эта первая ночь на свободе должна нести одни только радости, но сложилось иначе. Все темное время было заполнено борьбой со свирепыми хищниками, буквально осаждавшими лагерь, с его ненадежными загородками и пылающим костром у входа. Азиаты, составлявшие почти половину людей, уцелевших в битве с носорогом, были сыты ночными приключениями по горло. Уже несколько часов между ними шло шептание, посвященное поиску пути выхода из Африки, где столько страшных хищников. Было решено единогласно: идти на восток, к левому берегу Нила, прямым путем к Азии.

Утром вожак азиатов, длиннобородый ассириец Паладиг, прямо объявил естественному общему предводителю, этруску Кави, об этом решении. Этруск и некоторые ливийцы попробовали уговорить идти на юго-запад отдельных товарищей, с кем успели подружиться во время похода, но безуспешно. Тогда Кави предложил желающим идти на восток, перейти на левую половину поляны, где вчера происходила та смертельная схватка с носорогом. Тотчас тридцать два человека, в том числе один тяжело раненый, поддерживаемый товарищами, отошли и упрямо отвернули лица.

Обе группы поделили поровну оружие и кувшины для воды, оставленные вчера египетскими воинами. Паладиг тут же распределил между самыми надежными друзьями пять копий, три лука со стрелами, два тяжелых ножа и два маленьких щита из шкуры гиппопотама. Остальным посоветовал подобрать на поле битвы все, что может пригодиться в пути. Сам же занялся двумя ранеными. Один, со сломанной рукой, мог идти самостоятельно, у другого, сирийца Меша, громадный рог разорвал тело от середины бедра почти до ребер. К счастью, внутренние органы не пострадали, но несчастный потерял много крови и не мог стоять даже с помощью примитивного костыля. Для него быстро сделали сиденье из твердой коры, обмотанной куском шкуры убитого ночью льва. По бокам к сиденью прикрепили две длинных веревочных петли, которые можно было надевать на плечи двум носильщикам. Раны еще вчера перевязали обрывками набедренных повязок — никакой другой одежды или ткани у недавних рабов не было.

Пока на месте битвы шло прощание с погибшими товарищами, вернее с их истерзанными за ночь телами, Паладиг с вниманием оглядывал стоящих возле него спутников, давно уже организовавших тесный кружок. Вот, например, сорокалетний халдей со сложным именем, замененным простым «Нафо». Бывший рыбак, заработавший во время путины неплохие деньги, он попробовал заняться торговлей, но его караван был атакован разбойниками, а сам он попал в рабство уже семь лет назад. Его несколько раз перепродавали, в Египет он попал случайно, после неудачного побега. Отличала его необыкновенная хитрость. Много раз ему удавалось отделаться от наказаний благодаря выдумкам и хорошему знанию языка египтян. Для Паладига Нафо был бесценным советчиком в трудных ситуациях.

Вот два неразлучных друга из местности, лежащей к югу от Иудеи. Египтяне называли этот народ «хериуша». Трудно найти друзей, менее похожих друг на друга. Первый, Петье, очень высокий и могучий, с добродушным лицом, был простым землепашцем, второй, Вальтиа, удивительно гибкий и подвижный, был жителем гор, пастухом. Они прекрасно дополняли друг друга для нужд похода — сила плюс ловкость.

Молодой шумер из города Урука, попавший в плен во время неудачного сражения, куда он пришел как ополченец, по имени Гатори, или попросту Гато. Хотя он исходил из сословия потомственных кузнецов, он владел еще множеством ремесел. Мастер на все руки — большая ценность в дальнем походе. И еще нубиец Хаару, единственный чернокожий, не пожелавший уходить с неграми на запад, так как жил на берегу Нила (Хапи по-египетски). Ему предстояло вернуться к реке и несколько дней идти вверх по течению, ведь его родина была недалеко от места слияния двух огромных рек (ныне — Белый и Голубой Нил) в единый поток. Для путников он был ценен как переводчик при общении с местными жителями. Между собой же азиаты объяснялись на невообразимой смеси родных языков с египетскими словами.