Рафаэль Сабатини - Знамя Быка

— Пятьдесят дукатов [7] Дукат — золотая монета, чеканившаяся с 1284 г. в Венеции и весившая в XV–XVI вв. 3,5 г. , — возбужденно выдохнула она. — Этого хватит?

— Возможно, — демонстрируя всем своим видом полное безразличие, ответил он. — Если немного и не хватит, я сам добавлю недостающее. — И выразительным движением пальца, красноречиво свидетельствующим о его презрении к золоту, он отодвинул кошелек в сторону.

Она попробовала протестовать, но маг великодушным жестом остановил ее возражения. Он встал с кресла, и Бьянка увидела на нем широкий черный пояс с вышитыми золотом знаками зодиака. Подойдя к полкам, маг снял с одной из них бронзовый сундучок, открыл его и извлек крошечный сосуд — закупоренную тонкую маленькую трубочку. В ней играло на свету темно-янтарное зелье, от силы дюжина капель.

— Вот, — сказал маг, — мой elixirium aureum, золотой эликсир, — легко растворимое и не имеющее запаха вещество. Этой дозы будет достаточно для вашей цели.

И резким движением протянул ей сосуд.

Но не успела она притронуться к нему, как чародей повелительным жестом остановил девушку.

— Выслушайте меня, — внушительно произнес он, в упор глядя на нее сверкающими глазами. — К этому золотому эликсиру вы добавите две капли вашей крови — ни больше ни меньше, а затем вольете в вино, которое будет пить синьор Лоренцо. Вы проделаете это при растущей Луне, и тогда его страсть будет расти и усиливаться в той же пропорции, в которой прибывает Луна. И не успеет Луна пойти на убыль, как Лоренцо Кастрокаро будет ваш. Он придет к вам, даже если ему понадобится обойти всю землю, и станет вашим покорным и преданным рабом. Сейчас самое подходящее время. Идите и сделайте себя счастливой.

Бьянка взяла сосуд и рассыпалась в благодарностях. И снова повелительным жестом и суровым взглядом маг прервал девушку. Он ударил в небольшой гонг. Послышался звук открываемой двери. Со скрежетом распахнулись занавеси, и на пороге открывшейся двери согнулся в поклоне нубиец в белом одеянии.

Синьорина Бьянка, в свою очередь, поклонилась великому чародею и вышла из комнаты. Нубиец же оставался на пороге, ожидая человека, который пришел вместе с ней. Однако Корвинус, не подозревая о причине, заставившей слугу задержаться, велел ему удалиться, после чего занавеси были вновь задернуты и дверь закрыта.

Оставшись один, волшебник сбросил маску величественного безразличия ко всему земному и проявил вполне человеческий интерес к оставленному синьориной Бьянкой кошельку. Он высыпал монеты на раскрытую магическую книгу и стал перебирать их, посмеиваясь в рыжую бороду. И тут из глубины комнаты послышался презрительный смешок.

Корвинус инстинктивно прикрыл руками золото, поднял глаза, и от того, что он увидел, у него перехватило дыхание. Прямо перед ним возникла фигура в черном: шляпа, плащ и даже лицо и сверкающие глаза — все было черным.

Весь во власти страха, куда более сильного, чем тот, который внушал другим, дрожащий и побелевший, чародей неотрывно глядел на жуткий призрак, предполагая, и не без оснований, что сатана явился наконец-то за тем, кто ему служил. Корвинус попытался было заговорить с приведением, но мужество изменило ему, и он не смог связать и двух слов. С невнятным бормотанием он упал в кресло, ожидая неминуемой смерти и вслед за ней, поскольку ему было хорошо известно, чего он заслуживал, неизбежных адских мучений.

Привидение приблизилось на расстояние вытянутой руки и произнесло насмешливым, однако, без сомнения, спасительно-человеческим голосом:

— Мое почтение, трижды маг!

Корвинусу потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что его посетитель был всего-навсего простым смертным, и еще некоторое время, чтобы самообладание, хотя бы отчасти, вернулось к нему.

— Кто вы? — воскликнул маг. Он пытался унять дрожь в голосе, но пережитый только что страх был сильнее.

Неожиданный гость распахнул плащ, и взору волшебника предстала изящная фигура, облаченная в темный бархат, расшитый золотыми арабесками [8] Арабески — сложный декоративный орнамент из геометрических и стилизованных растительных узоров; в переносном смысле это слово имеет также значение «фантазия». . С пояса, украшенного крупными пылающими рубинами, свешивался длинный тяжелый кинжал, ножны и рукоятка которого были богато отделаны золотом. На тыльной поверхности черных бархатных перчаток сверкали, словно капли воды, алмазы, довершая сумрачное великолепие наряда незнакомца. Он сорвал рукой свою маску, и за ней открылось благородное лицо Чезаре Борджа, молодого герцога Валентино и Романьи.