Жеральд Мессадье: Маски Тутанхамона

На пороге двое мужчин столкнулись с заплаканным принцем Тутанхатоном. Верховный жрец нашел, что у мальчика чрезвычайно задумчивый вид.

— Как такое возможно? — спросил принц тоном, в котором звучали и возмущение, и боль. — Как?.. Кто?..

— Я как раз стараюсь это узнать, — ответил Тхуту, тронутый чувствительностью молодого принца.

Они стояли лицом к лицу достаточно долго, пока верховный жрец в сопровождении свиты выходил из дворца. Наконец Тхуту пригласил в свой кабинет брата умершего монарха.

Сможет ли он объяснить принцу, почему неотвратимо политическое убийство?

Спустя два дня осунувшийся Тхуту в своем кабинете слушал отчет гонца, спешно отправленного в Ахетатон, чтобы сообщить царице Меритатон о смерти ее супруга.

Тхуту не знал, что сказать.

— Как это — исчезла? — спросил он, наконец.

— Досточтимый господин, утром, не найдя маленького принца в его колыбели, кормилица отправилась сообщить об этом царевне. Та его не нашла. Напрасно она искала его по всему дворцу, и усилия Первой придворной, так же как и Хранительницы гардероба и всех слуг, присоединившихся к поискам, были тщетными. Наконец царевна Анкесенпаатон пошла в спальню своей старшей сестры, осмотрела комнату, после чего объявила о том, что сестра исчезла и что все усилия найти ее ни к чему не привели.

— А Хранитель благовоний, Неферхеру?

— Также исчез. Более того, в саду был найден труп, который не удалось опознать. На его голове были следы ударов.

— Но что означает вся эта история? — воскликнул Тхуту, хлопнув себя по ляжке. — Как могла исчезнуть царица, не оставив следов? Да еще и с наследным принцем?

— Ничего не знаю, досточтимый господин.

Тхуту велел своему секретарю пойти за Маху.

— Это еще не все, досточтимый господин, — снова заговорил гонец. — Пока я был там, пришли заплаканные слуги из Северного дворца, чтобы сообщить царице о том, что царевна Макетатон, ее младшая сестра, сосланная в этот дворец, была найдена мертвой в своей постели. Не найдя царицы, они сообщили об этом царевне Анкесенпаатон…

В кабинет Тхуту вошел Маху. Гонцу велели все рассказать заново. Начальник тайной охраны слушал, разинув рот.

— Ситуация становится смертельно опасной! — вскричал он. — Царь мертв, царица исчезла! Царство обезглавлено!

— Следует действовать незамедлительно, пока эти события не получили огласки, — заключил Тхуту. — Ничто из того, что было сказано здесь, не должно выйти за пределы этих стен. В течение трех дней смерть царя следует скрывать. Исчезновение царицы также должно пока оставаться в тайне — на неопределенное время.

Он попросил писаря, чтобы тот незамедлительно передал Хумосу его просьбу оказать ему честь своим визитом в связи с исключительными обстоятельствами.

— Послушай, досточтимый господин, — обратился к нему гонец. — Во время моего пребывания в Ахетатоне я узнал, что господин Ай несколькими часами раньше вернулся в Северный дворец и, обнаружив царевну Макетатон мертвой, направился в царский дворец, чтобы повидать царицу. Ее исчезновение его очень удивило. У него была краткая беседа с царевной Анкесенпаатон…

— Известно, о чем они говорили? — спросил Маху.

— Да, я тихонько расспросил кормилицу. Царевна Анкесенпаатон неуважительно отнеслась к своему деду. Она резко заявила ему, что с некоторого времени его близкие часто умирают, и повернулась к нему спиной, не поклонившись.

Тхуту не сдержал короткого смешка.

— Где сейчас находится Ай?

— Как я слышал, досточтимый господин, он тотчас же отправился обратно в Ахмин, очень разгневанный.

Маху поднялся и объявил, что немедленно отправляется в Ахетатон, чтобы раздобыть больше информации относительно исчезновения царицы и наследного принца, а также Неферхеру.

События приобретали неожиданный поворот.

Легкий бриз наполнял паруса на лодках, плывущих по Великой Реке, тем же дыханием, что и всегда. Тилапиасы, окуни и сомы кишели в мутной воде, пытаясь ухватить неосторожных стрекоз и муравьиных львов, низко кружащихся над водной гладью.

На улицах Фив, как и в Мемфисе, Гелиополисе, Абидосе и других городах, зеленщики превозносили в одних и тех же выражениях достоинства своих огурцов, салата, редиса, лука, дынь и арбузов. Торговцы пористыми сосудами и мелким песком для очистки воды воспевали замечательные свойства своей продукции.

Используя медные кольца в качестве печати и не забывая учитывать стоимость папируса, писцы в своих лавках, как всегда, занимались составлением запросов в налоговое ведомство, писем живущим вдали от детей родителям, коммерческих контрактов и любовных записок девицам или богатым вдовушкам.