Наталия Осояну - Золотой город

Были поблизости и другие следы пребывания людей: некое подобие огорода, где кто-то пытался выращивать местные овощи, похожие на дыни. Сложенный из камней очаг, подле которого валялись несколько больших раковин и панцирь черепахи, — должно быть, они заменяли островитянам посуду. На всем лежала печать запустения и заброшенности, хотя никто бы не смог точно сказать, когда именно остров обезлюдел.

— Вернемся к могилам, — сказал Холфорд. — Джереми, Ловкач, вы принесете из шлюпки заступы.

Я хочу понять, отчего умерли эти бедолаги… И, кстати говоря, не мешало бы осмотреть северную часть острова, где-то там должен быть еще один труп.

Раскапывание могил в планы пиратов не входило, однако перечить капитану все же никто не осмелился. Он отправил Густава и индейца в джунгли, а потом вместе с Рэнсомом вернулся на поляну, ставшую маленьким кладбищем.

— Зачем тебе знать, как они умерли? — спросил квартирмейстер, когда тишина сделалась невыносимой. — Разве это что-то меняет?

Холфорд хмуро посмотрел на своего помощника и ничего не сказал.

— А-а, я понял! — Рэнсом невесело рассмеялся. — Ты хочешь понять, угодил ли Руби в яму или пропал без вести. Может, его ведьма к себе забрала и он попал прямиком в индейский ад? Я готов поверить во что угодно после этого проклятого смеха и дьявольских игрушек с перьями… — Тут он увидел, как изменилось лицо Холфорда, и покачал головой. — Значит, вы их тоже находили? Фрэнсис, послушай старого друга: давай уйдем отсюда и…

— Нет! — перебил Холфорд. — Ты разве не слышал, какой был приказ?

Рэнсом многозначительно прищурился.

— Слышал, разумеется. Только сдается мне, что это был не самый умный из твоих приказов.

Ответить квартирмейстеру Холфорд не успел, потому что наверху вдруг раздался шум и треск, а потом по распростертым над поляной ветвям пронеслись обезьяны. Их как будто что-то спугнуло, и пираты схватились за оружие. Но никто не попытался напасть из зарослей, зато одна из хвостатых тварей внезапно развернулась и швырнула вниз что-то темное и большое. Рэнсом еле успел увернуться от снаряда, просвистевшего в опасной близости от его головы, и разразился ругательствами в адрес мерзкого существа. Пока он отводил душу, Холфорд нагнулся и поднял с земли то, чем бросилась обезьяна, — это была половинка скорлупы кокосового ореха, покрытая узором из закорючек. Он показался пирату слишком ровным для следов жизнедеятельности древесных жучков.

Закорючки при ближайшем рассмотрении оказались… буквами!

Мелкие буквы, выцарапанные не то ножом, не то обломком ракушки, почти сливались друг с другом, но написанное все-таки можно было разобрать. Прочитав короткую фразу, Холфорд почувствовал что-то вроде леденящего прикосновения и вздрогнул от ужаса. Его охватило оцепенение, и он не сразу осознал, что Рэнсом пытается с ним говорить.

— Фрэнсис! Фрэнсис, да что с тобой, черт побери, такое?!

— Ничего, — проговорил он сквозь зубы. — Я просто… задумался.

В следующую секунду скорлупа кокоса полетела в кусты, и никто, кроме капитана, так и не узнал, что на ней было нацарапано жутковатое послание, отправленное не то мертвецом, не то пропавшим без вести и нашедшее адресата весьма странным способом:

«Увидимся в аду, Фрэнсис Холфорд!»

Примерно в это же время Индеец, отделившийся от Густава и забравшийся глубоко в густые заросли, вдруг услышал странный звук — не смех, а негромкий мелодичный перезвон, который то затихал совсем, то становился громче. Метис поднял голову и увидел, что высоко на ветвях деревьев развешаны ведьмины амулеты, не меньше трех десятков. Перья, тонкие кожаные ремешки, пучки сухой травы, птичьи косточки… А еще целые гроздья маленьких раковин с просверленными дырочками. Они покачивались на ветру, ударяясь друг о друга, и таким нехитрым способом рождалась музыка.

Индеец смотрел на них и улыбался.

Холфорд собирался сразу же по возвращении на «Нимфу» поднять якорь и поскорее убраться подальше от острова Ведьмы, однако удача отвернулась от него, и, видимо, надолго. Стоило капитану подняться на борт корабля, как на море воцарился полный штиль. Такое случалось и раньше, но именно сейчас Холфорд расценил каприз погоды как очередную шуточку индейской колдуньи и, не в силах справиться с нарастающей яростью, наорал на метиса за то, что тот блуждал по острову до самого отплытия шлюпки, но так ничего полезного и не нашел. После этого настал черед объясниться с остальными пиратами, которые с нетерпением ждали товарищей вместе с выкопанным кладом.